ПЕРЕВОДЫ С АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА 

СВЕТЛАНЫ ПРИХОДЬКО (ОСТРОВ)

Уильям Эрнест Хенли

    ЛЮБОВЬ У МОРЯ

Из мрака, поглотившего меня,

(О ветра боль,  бегущая волной!)

Как облако проклятия, черна,

Морской простор дыханием объяв,

Рыданием трепещет  исподволь,

Прощанием двух душ разъярена.

Из страсти, что утроила мне жизнь,

(О ветра грусть, бегущая волной!)

И снов, предвосхищающих года,

Надежд, пленивших, словно миражи,

Купелью сладкой, где душа с душой,

Не выбрать мне, простится навсегда.

Та девушка, которая была,

(О ветра скорбь,  бегущая волной!)

Как я, не может жить, не удержать

Над бездной, что стенает, тяжела

Любовью нашей; полнится прибой

Печалью и безвременным «Прощай!»

Оригинал

 William Ernest Henley

         A LOVE BY THE SEA

 Out of the starless night that covers me,

(O tribulation of the wind that rolls!)

Black as the cloud of some tremendous spell,

The susurration of the sighing sea 

Sounds like the sobbing whisper of two souls

That tremble in a passion of farewell.

 To the desires that trebled life in me,

(O melancholy of the wind that rolls!)

The dreams that seemed the future to foretell,

The hopes that mounted her ward like the sea,

To all the sweet things sent on happy souls,

I cannot choose but bid a mute farewell.

 And to the girl who was so much to me,

(O lamentation of this wind that rolls!)

Since I may not the life of her compel,

Out of the night, beside the sounding sea,

Full of the love that might have blent our souls,

A sad, a last, a long, supreme farewell.

Уильям Эрнест Хенли

МЕЖ СУМЕРКАМИ ЛЕТНЕЙ НОЧИ

Едва средь полутьмы ночной

Настигла нас заря

В полете, крикнул я: «Постой,

Желанью покорясь.

Пусть ночь, рассветы приручит,

День – вечер,  неспроста.

То шанс для женщин и мужчин,

Единым целым стать.

Взошедши радугой-дугой,

Грома весть под венец;

Мне одному и ей, одной, –

Велел ли так Творец?

Вручил он жизнь и смерть в почин,

А не тоску в любви;

На радость женщин и мужчин,

Дар солнца и земли.

Оригинал

 William Ernest Henley

BETWEEN THE DUSK OF A SUMMER NIGHT

 Between the dusk of a summer night

And the dawn of a summer day,

We caught at a mood as it passed in flight,

And we bade it stoop and stay.

And what with the dawn of night began

With the dusk of day was done;

For that is the way of woman and man,

When a hazard has made them one.

Arc upon arc, from shade to shine,

The World went thundering free;

And what was his errand but hers and mine –

The lords of him, I and she?

O, it's die we must, but it's live we can,

And the marvel of earth and sun

Is all for the joy of woman and man

And the longing that makes them one.

Артур Саймонс

ЖЕСТОКОСТЬ ЛЮБВИ

Свет женщины и поцелуя вкус – 

Мистерия  жестокости любви, 

Вернувшейся  следами  до крови…

Что это: зелье, тайна? Ну и пусть!

Из всех воспоминаний,  без прикрас,

Пускай охватит и пленит  меня! 

Готов я сердце, разум променять,

На бесконечную загадку глаз.

Оригинал

Arthur Symons

LOVE’S CRUELTY 

Beauty of woman, savour of her kiss, 

The mystery of love that turns to be 

The bite of an eternal cruelty, 

O secret, silent creature, what is this. 

 One memory of so many memories,  

That holds me and enfolds me, heart and brain,

If I but see in memory again 

The infinite enigma of your eyes? 

Эдмонд Спенсер

           ОДНАЖДЫ

               Сонет

Однажды  я писал на берегу

Любимой имя, но волны разбой

Его не раз смыл напрочь  на бегу,

Прилива жертвой стала эта боль.

«Глуп человек, поспоривший с судьбой,–

Она сказала, – бренность воскресить!

Мне должно умереть, как всяк земной,

Стать именем, исчезнувшим в грязи».

«Нет,– молвил я, –позволь мечтать, смогу

Спасти из праха жизнь ценой любой:

Стихом ли славой пред тобой в долгу?

Когда б смерть не пленила мир собой,    

До неба вознесу, что было сил,

Под вечным именем твоим любовь».

Оригинал

Edmund Spenser

ONE DAY I WROTE HER NAME UPON THE STRAND

                Sonnet

One day I wrote her name upon the strand,  

But came the waves and washed it away: 

Again I wrote it with a second hand, 

But came the tide, and made my pains his prey. 

Vain man, said she, that dost in vain assay

A mortal thing so to immortalize!

For I myself shall like to this decay, 

And eek my name be wiped out likewise.

Not so (quoth I), let baser things devise 

To die in dust, but you shall live by fame: 

My verse your virtues rare shall eternize? 

And in the heavens write your glorious name;

Where, when as death shall all the world subdue,

Our love shall live, and later life renew.