Хвощинская Надежда Дмитриевна

Родилась 1 июня 1824 года в Пронском уезде Рязанской губернии в семье небогатого помещика Д.К. Хвощинского, участника Отечественной войны 1812 г., человека прогрессивных взглядов.
Литературная деятельность Н.Д.Хвощинской начинается со стихов (впервые опубликованы в «Сыне отечества» в 1842 г.). Первая повесть писательницы «Анна Михайловна» увидела свет в 1850 г. в «Отечественных записках» (№ 6).
Пятидесятые годы в творчестве Н.Д.Хвощинской отмечены глубоким интересом к изображению характеров и судеб «чистых душ». Чаще всего это сочувственно изображаемые писательницей девушки, живущие в окружении циничных, развратных, жестоких тунеядцев из среды губернской аристократии (трилогия «Провинция в старые годы», 1853—1856). В дальнейшем, расширяясь и углубляясь, эта тема перерастает в показ процесса деградации и разложения духовных устоев дворянского и чиновничьего мира губернского общества дореформенной и пореформенной поры («Встреча», 1855—1860; «Стоячая вода», 1861; «В ожидании лучшего», 1857—1860; «Домашнее дело», 1863; «Недавнее», 1861—1864).
Положительную роль в формировании таланта Н.Д. Хвощинской сыграл Н.А.Некрасов, который на материале романа «Последнее действие комедии» раскрыл сильные и слабые стороны дарования молодого автора.
Особенно благотворное влияние на творческое развитие писательницы оказал М.Е.Салтыков-Щедрин, с которым ее связывала творческая дружба и глубокая взаимная симпатия еще со времени службы писателя в Рязани в 1958-1860 гг.
В 1860-80 гг. Н.Д. Хвощинская выступает в печати и как литературный и художественный критик (под псевдонимами В. Поречников и Н. Воздвиженский).
Жизнь не баловала Н.Д. Хвощинскую радостями. Начав трудиться с ранних детских лет, она не давала себе отдыха до последних дней жизни. «Работа - моя судьба до гробовой доски»,— признавалась она. Работа была для нее и суровой необходимостью (литературный заработок Н.Д. Хвощинской был основой материального существования семьи), и единственной радостью. Неутомимо, с поражающей работоспособностью, трудится она из месяца в месяц, из года в год. Лишь кончина в 1865 г. любимой сестры Софьи Дмитриевны, с которой ее связывали не только кровные, но и творческие узы, выводит Надежду Дмитриевну из рабочего состояния. «У меня с Соней все умерло», — писала она близким ей людям в это трагическое для нее время. Непрочным оказался и поздний брак с молодым ссыльным врачом И.И.Зайончковским. Через три года они расстаются. Зайончковский, заболев туберкулезом, уезжает за границу лечиться, где и умирает.
Последние пять лет (с 1884 года), проведенные Н.Д. Хвощинской в Петербурге, были для нее самыми тяжелыми. Болезнь, материальное неблагополучие, не оставляющая забота о родственниках в Рязани - таков был печальный финал жизни этой подвижницы.
Скончалась Надежда Дмитриевна в Петербурге 20 июня 1889 года.

***

Три слова! Что нам в них? Довольно, в самом деле,
Себя обманывать и говорить о том,
Что невозможно здесь, чего ни в колыбели,
Ни в гробе не найдем.

Мы братья!.. Отчего ж так разны наши нужды?
Зачем мы уступать не можем, не хотим?
Зачем страдания других нам скучны, чужды,
А счастье нужно нам самим?

Мы равны!.. Отчего ж не размышляет сила?
Зачем не признан труд и подкуп верх берет?
Самосознанье где? Что гордость в нас убило?
Зачем нас сильный смело гнет?

Свободны мы!.. Но где ж прямое пониманье
Священных наших прав, и где любовь к правам?
В протесте мысли нет, отваги нет (в восстаньи),
И благо не по силам нам.

Свобода, равенство и братство!.. Звуки, звуки!
И без значения. К чему их повторять?
Мир утомлен - на труд он не поднимет руки -
В оковы их легко поднять...

Так что ж ему в словах?.. Ты прав, народ безумный!
Ты первый произнес - и первый их изгнал.
Так проклинай же их, осмеивай их шумно
И торжествуй, что снова пал.

Но помни: на тебе лежит ответ. Ты дело
Затеял страшное: примером быть людей.
Ты истину открыл и сам отрекся смело
От истины своей.

Народ! твои дела других в соблазн вводили.
Все за тобою шли и все словам твоим
Отрадно верили... О, лучше б их забыли,
Чем посмеялись им!..
1849

***

Шумит осенний дождь, ночь темная нисходит.
Клонясь под бурею, стучат ко мне в окно
Сирени мокрые. Мелькают и проходят
В тумане образы минувшего давно.

На что мне их? Хоть в них всё живо, всё знакомо,
Хотя из жизни их я помню каждый час,
Но что заглядывать на праздник в окна дома,
Откуда так давно прогнали нас.

Жалеть? - Я не дитя? Премудро утешаться,
Что праздник этот пуст, лишь шум и суета?
Я чувствую, что нет. Иль снова добиваться?..
Но сил уж нет в душе - и я сама не та.

О, огрубей мой слух, чтоб вой грозы холодной
Не вызвал из души тех слез, что очи жгут,
Чтобы, без прежних грез, спокойно и свободно
Приняться я могла за бледный, вялый труд,

Чтоб мне не вспоминать о радости случайной,
Когда проходит жизнь и строго и темно,
Чтоб вместо счастия не жить надеждой тайной,
Что я уйду туда ж, куда ушло оно.
1854

***

СЛОВО

О, если бы из слов, и лишних, и напрасных,
Что даром тратятся, из шуток вздорных праздных,
Из лицемерных клятв, клевет, обманов злых,
Корыстных, ропота, ничтожных сожалений,
Из всех безжалостных, расчетливых суждений
Холодной мудрости, забывшей о других, -
Избрать слова - и в песнь сложить их, чтоб
предстали
Пустые люди в ней живыми и узнали
Себя, как в зеркале, и чтобы образ свой
Возненавидели, и, отвращая взоры,
Постигли правоту и гнева, и укора
Тех, что с презрением зовут они толпой.

Пусть будет эта песнь не песнью примиренья,
Но слову на земле есть также назначенье,
И пусть хоть раз один оно его свершит,
И если не за мир, неправдою несчастный,
Так за себя, сто раз звучавшее напрасно,
Пускай торжественно то слово отомстит!
1856

***

Под шум заботы ежедневной
Спокойно задремав душой,
Они выслушивают гневно
Сужденья жизни молодой.

Их будит как-то неприятно
Могучий говор свежих сил,
Им наши чувства непонятны -
Тот их не знал, тот пережил.

Им странно наше увлеченье,
Им дерзко кажется оно,
Досадно наше убежденье,
Безумно, гордо и грешно...

Не победив упорным криком,
Они пугают небом нас...
Внимая их угрозам диким,
Я грустно думаю подчас:

Зачем за истину святую
Я не могу их толк принять
И мысль тревожную и злую
И усмирить, и оковать,

Негодованье и волненье
Смирив, дать мир душе моей,
Чтоб к невозможному стремленье
Не оставалося у ней?..

Мечты, желанья!.. О, бог с ними,
Когда им воли не дано,
Когда словами лишь пустыми
Им выражаться суждено!
1857