Юрий Полисский

   За окнами весна, проснувшиеся деревья стремительно обрастают юными зелеными листьями. Я держу в руке веточку клена, подаренную мне десять лет назад третьеклассником школы для детей из неблагополучных семей. Да-да, была, а, может, и сейчас есть, у нас в городе такая школа, куда меня как инженера и поэта пригласили для встречи с учениками. Естественно, я согласился.

   В этот день встал пораньше, подготовил и отпечатал стихи, которые собирался читать старшеклассникам.

   Неожиданности начались сразу же. Директор школы привела меня в просторную классную комнату, где за партами сидели детки второго и третьего классов. А я рассчитывал на выпускников, и ничего «детского» не взял с собой.

   Выхода не было, займусь антипедагогикой.

  - Ребята, - начал я свою высоко антипедагогичную речь, - я вижу: вы все уже взрослые. Поэтому я не буду читать вам стихи для детей младших классов. Хорошо?

  По-видимому, увертюра удалась. И я, совсем распоясавшись, вовсю читал им свои «взрослые» стихи.

  Наконец, настало время вопросов. Из собственного опыта знаю, что вопросы, как правило, традиционны, и ответить на них легко. Но иногда какое-то седьмое чувство подсказывает, что вот-вот стрелою вонзится нокаутирующий вопрос, и никакого рецепта в этом случае нет.

 Так было и здесь: сыпались обычные вопросы типа «когда вы написали первое стихотворение?», но грозовое ощущение не проходило.

  И тут встал третьеклассник с кленовой веточкой в руке, и, как выстрел, прозвучал его вопрос:

 - Скажите, а тяжело потерять родителей?

 Круги поплыли у меня перед глазами. Я увидел лица мамы и папы, которых давно уже нет, и эта боль со мной до конца дней. И почувствовал всю глубину трагедии в душе этого ребенка.

 …Я выходил из сжимающих пределов школьного двора, и сердце страшно болело. У калитки стоял автор нокаутирующего вопроса. Он, молча, протянул мне ту самую веточку клёна. Я, также молча, вынул из портфеля лист со своим стихотворением и сделал ответный подарок. По какому-то высшему совпадению этим стихотворением оказалось «Я приеду домой» с такими строками:

Я приеду домой, где и мама, и папа, как прежде,

как при жизни с улыбкою доброю встретят меня.

Только осень давно унесла, погасила надежды.

Только птицы давно навсегда улетели, звеня.

 …На улице новая весна, проснувшиеся деревья стремительно обрастают юными зелеными листьями, а в окна врываются чистые и, хочется верить, счастливые детские голоса.

                                                           КУХОННЫЙ ГАРНИТУР

 Недавно при очередной «прогулке» по Интернету увидел статью о стилях современных кухонных гарнитуров. Я и не подозревал что их так много: классика, кантри,  модерн, хай-тек, лофт, этно и другие. А помните ли вы, уважаемый читатель, какой удачей в не очень далеком прошлом было «достать» наш Новомосковский кухонный гарнитур? А помните эти многотысячные очереди и длиннющие списки с необходимостью отмечаться каждую субботу? И, если, не дай Бог, вы пропустили очередное «отмечание», вас исключали из списков бесповоротно. Вот с этого момента я и начну свою историю.

 Шел 1986 год. К этому времени я уже более двух лет был членом далеко не дружного коллектива жаждущих приобрести Новомосковский гарнитур в нашем главном мебельном магазине «Уют». Шансов было мало, оставалась надежда на продвижение по очереди за счет исключения пропустивших субботнюю «молитву». Но однажды и меня настигла такая печальная участь.

 Уж, не помню по какому случаю, но решением ЦК партии ближайшая суббота была объявлена рабочей. Доблестно отдав стране свой субботний долг, я совершенно безмятежно приехал на очередную перекличку. Увы, меня в списке не оказалось. Апелляция к «собратьям по разуму» осталась пустым звуком. Всё, два года ожиданий были утрачены навсегда.

 Расстояние от «Уюта» до проспекта Пушкина немалое. И, пока я спускался вниз по проспекту Кирова, творческая мысль старшего научного сотрудника (с.н.с.) напряженно искала выход из сложившейся ситуации. Оказывается, в жизни бывают, правда, не часто, случаи, когда искомое решение приходит в голову даже с.н.сам. И это был именно тот случай. Помните, в фильме «Кавказская пленница» есть такая фраза: «Тот, кто нам мешает, тот нам поможет»? Вот и в моей голове неожиданно родилась  мысль: «Партия мне помешала, партия должна мне помочь».

 Реальное воплощение этой плодотворной (по Ильфу и Петрову) идеи было несложным. В том году еще существовал городской комитет партийного контроля, куда я в понедельник и обратился. Выслушав меня, председатель КПК тут же соединился по телефону с директором «Уюта». Последовавший монолог был примерно следующим:

 - Вся страна по решению Центрального Комитета КПСС работала в эту субботу. Кто дал вам право мешать выполнению решения ЦК? Немедленно восстановите товарища Полисского в списке, причем в первой двадцатке. И чтобы не позднее, чем через две недели у него был этот гарнитур.

 И, действительно, через две недели Новомосковский гарнитур стоял у нас в кухне.

 Эту историю тридцатилетней давности я рассказал недавно своему знакомому.

 - Если у тебя такая хорошая память, - отреагировал мой знакомый, - то скажи, где можно найти музей допотопной мебели, в котором хранится теперь этот гарнитур?

 - Записывай.

 И я назвал ему адрес своей квартиры.