Элеонора Булгакова

Помню первые трансляции по Московскому центральному телевидению студенческих игр клуба весёлых и находчивых - КВН, когда по примеру полюбившейся передачи, эту игру подхватили в городах и поселках всей нашей бывшей родины - СССР. Игра захватила не только студентов. С большим энтузиазмом её подхватили от мала до велика все слои населения: - и рабочие в маленьких поселках, и школьники, и даже в детских садах нашлись энтузиасты - воспитатели, составлявшие программы в соответствии с возрастом своих воспитанников.
Первыми ведущими передач КВН были Светлана Жильцова и Александр Масляков, оба красивые, молоденькие, и, что особенно покоряло огромную аудиторию всей страны, - оба с необыкновенно лёгким, изящным, искромётным чувством юмора. Как водится в народе, их тут же "поженили", потому что смотрелись они великолепной парой, и, как казалось, ну просто не могли быть "по отдельности". Впрочем, возможно так оно и было, мне это неизвестно, да и не в этом суть.
В то время я была студенткой Московского ВУЗа и приехала на каникулы к родителям в небольшой посёлок энергетиков в Днепропетровской области - Приднепровск. Поселок только-только начинал прорисовываться на покрытом чабрецом песчаном Днепровском берегу. Почти все были знакомы друг с другом, потому что вместе начинали работать с нулевого цикла. Группа молодых специалистов, приехавших на электростанцию по окончании политехнических институтов или на практику, сразу включилась в общественную жизнь поселка, в художественную самодеятельность Дворца культуры, и, естественно, в команду КВН. Возможно потому, что я приехала из Московского ВУЗа, меня назначили капитаном команды КВН от электростанции, и мы начали готовиться к встрече с рабочими электромеханического завода, расположенного, как и ГРЭС, на левом берегу Днепра. Капитаном команды болельщиков у нас был Фишгендлер, - бригадир монтажников стройуправления, рыжий, веснущатый, обаятельный, спортивного сложения парень. Несмотря на остроту и горячность игры, он удивительно четко управлял своей разношерстной командой, собранной как из строительных рабочих, так и наших, - энергетиков-эксплуатационников.
Игра шла достаточно напряженно: - у "противника" тоже было много молодых специалистов, народ грамотный, боевой, "весёлый и находчивый", как и мы.
Зал был набит битком. Поболеть пришли, наверное, все жители Приднепровска, родственники и знакомые членов команд, да и с заводчанами приехало не мало болельщиков.
Атмосфера игры была захватывающей, вопросы - заковыристые, настроение праздничное. Строительство электростанции только начиналось, наш поселок состоял всего из нескольких двухэтажных домиков, не в каждом доме был телевизор, тогда не было кафе, баров, ни, тем более, - компьютеров. Были в поселке - единственный кинотеатр, где целую неделю шел один и тот же фильм, один стадион, одна библиотека, да еще летняя открытая танцплощадка, других развлечений не было, потому и зрителей набилось столько, что многие "болели" стоя.
Команды шли почти вровень с небольшим нашим преимуществом, - все-таки играли на своей территории! И вдруг вышел капитан гостей и объявил, что в нашем, Приднепровском роддоме, именно сегодня, - одна мамаша досрочно родила ребенка, как бы "досрочно выполнила 9-ти месячный план", (а ведь на самом деле это катастрофа, - почти срыв беременности!), и что его команда поздравляет её и привезла подарок для новорождённого. Он пригласил на сцену нашего капитана команды болельщиков - Фишгендлера, и вручил ему какой-то пакетик с погремушкой. Возбужденный зал разразился аплодисментами. Жюри, поддавшись эмоциональному состоянию разгоряченного зала, оценило "благородство" нашего противника и добавило им балл, что и сравняло наши шансы на победу.
Позже, "после боя", "при разборе полётов", анализируя свои просчеты и удачи, мы сочли, что, во-первых, в таком деле, как роды ребёнка, вряд ли эта "досрочность" была фактом положительным, а, во-вторых, - подарок-то, - наверняка, был удачной домашней заготовкой. Отыгралась я только на конкурсе капитанов, и мы выиграли с небольшим преимуществом, что почти не ущемляло самолюбия гостей. До самого дома меня, можно сказать, несли на руках. Счастливые и возбужденные мы смеялись, пели и долго стояли толпой под моим балконом не в силах расстаться. Событие взбудоражило наш тихий поселок, и мы еще долго чувствовали себя героями.
Где-то через недельку, Миша Гершенкрой, - член нашей команды, пригласил нас к своему брату Володе на чашечку кофе. Не остывшие от прошедших переживаний, мы вспоминали детали, безобидно рассуждая, что нас не очень-то красиво "сделали", что в действительности вряд ли кто-то из противников побывал в роддоме и вообще - "был ли мальчик?", что счёт мог бы быть более убедительным. Но мы были молоды, и не настолько амбициозны, чтобы тот роковой балл мог испортить нам настроение, ведь всегда в таких случаях говорят, что "главное - участие".
Братья Гершенкрои попеременно играли на пианино, кофе был ароматным, и вообще, вечер был "так удивительно хорош"+ И вдруг+
Какая прелесть это - "вдруг"! И теперь, по прошествии стольких лет, вспоминая это "вдруг", я безудержно хохочу, невзирая на житейские обстоятельства+
Так вот, - вдруг в прихожей раздался звонок. Мы никого не ждали, и, поскольку квартирка где жил Володя Гершенкрой была крохотной, нам дословно было слышно всё, что происходило у дверей. А оттуда доносился презабавный диалог, и мы, неприлично любопытствуя, постепенно все оказались в прихожей. На лестничной клетке стояла маленькая, щупленькая женщина, - бледнолицая и изможденная, и, несмотря на свою тщедушность, настроена она была довольно воинственно.
- Тут живэ Гер+ Гер+ Гер, - строго допрашивала она хозяина дома, не в силах произнести сложную для её восприятия, незнакомую фамилию.
- Гершенкрой? - услужливо и дружелюбно подсказал женщине Володя.
- Як було отэ + вин був капитаном? - доносился её требовательный голос. Она так и не смогла воспроизвести фамилию "Гершенкрой", но было видно, что она уверена в своей правоте и в обиду себя не даст. На какое-то время Володя растерялся, не понимая, о чём идет речь.
- КВН? - не сразу сообразил он, все-таки с тех пор прошла уже неделя.
- КВН, КВН, - радостно подхватила она, очевидно уловив похожесть в сочетании этих букв с тем, что ей передавали знакомые, побывавшие на нашей игре.
Но капитаном нашей команды была я, и, растерянно указав на меня, Володя спросил женщину:
- Простите, а в чем все-таки дело?
- А казали, що як було+ отэ, - она снова забыла незнакомое слово, - то капитану якыйсь подарок для мэнэ передалы, - ответила она тоном, из которого следовало, что она не допустит, чтобы ей не выдали положенное.
- А-а-а! - с трудом догадался Володя Гершенкрой. Он смущенно улыбнулся, радуясь, что таки может помочь нежданной гостье.
- Так это не мне передали, а капитану болельщиков, - Фишгендлеру, а я - Гершенкрой. Фишгендлер живет в-о-он в том общежитии, - указал Володя на дом напротив. Хотите, - я Вас провожу?
- Фиш+ Фиш+ Фиш+ - повторяла женщина, удовлетворенная результатом поисков. Торопливо спускаясь по лестнице, она пыталась запечатлеть в своей памяти остатки диковинной фамилии, чтобы не растерять их по дороге.
Святая простота+ Безусловно, молодая мамочка надеялась на что-нибудь существенное, не подозревая, что наши "противники" просто сорвали балл.
В тот вечер мы еще долго хохотали, смакуя забавный диалог. Думаю, что и сегодня, Гершенкрой с Фишгендлером, больше хохочут, вспоминая его, чем сам КВН, попивая кофе где-нибудь в Гамбурге или Беер-Шеве, да и все остальные их гости тоже.
Как же давно это было+ "Иных уж нет, а те - далече"+ Ау-у-у!
* * *
Элеонора Булгакова
МИНУТА СЛАВЫ
Начавшись на центральном телевидении Москвы, КВН распространилась по всей территории большого государства, в котором я некогда родилась. Игра была настолько захватывающей, что, отслеживая каждую поэтапно, мы не только следили за командами разных республик, но и знали по фамилиям всех капитанов команд и рядовых участников многих ВУЗов. Мы повторяли их каламбуры, удачные шутки и довольно часто они становились частью нашей провинциальной жизни.
Другое время, другие игры+
И вот, - Центральное телевидение Москвы, спустя много (очень много) лет, снова привязало нас к экранам: началась серия передач "Минута славы", которая позвала "на подвиг" множество людей, пожелавших продемонстрировать свои таланты.Это оказалось так же заразительно, как некогда КВН. И стар, и млад, - мчались в столицу со своими болельщиками, помощниками, всяческими причиндалами, техникой, зверьем, реквизитами и прочей дребеденью, необходимой для демонстрации их способностей, иногда совершенно невероятных. Безусловно, нужно нижайше поклониться этому народу, который, ухватился за возможность прорваться, несмотря на сложности нынешнего времени, кризисы и прочие "негаразды", который ухитряется сохранить в себе оптимизм и желание что-то делать.
Я тоже давно пришла к выводу, что нельзя жить "без царя в голове", что "на Бога надейся, да сам не плошай". Ну, не может один царь подмести каждую лестничную клетку, повытирать на них гнусные надписи, которыми изобилуют наши жилища, да и многое еще каждый должен сделать сам. "Царь" должен быть в собственной голове!
Обита всюду штукатурка,
Следы кошачьи и собачьи,
И три навязчивые буквы+
А разве может быть иначе?
Здесь подрастают наши внуки.
Те буквы переходят в звуки!
Тёмно-зелёный коридор, -
Наш "Эрмитаж" и наш позор+
Замазав как-то краской дыры,
Цветы по-детски малевала,
И у дверей своей квартиры,
- "Пусть будет солнце!" - написала.
Так вот, как некогда КВН, так сегодня и "Минута славы" распространилась на всю территорию бывшего союза, в школы, в сельские клубы, детские сады и так далее+
Возраст нынче у меня почтенный, и, естественно, я попала уже не как участница, а как член жюри в очень милую, уютную, как детский сад, начальную еврейскую школу. Школа и расположена в бывшем детском саду. Дети там могут и поспать, и быть накормлены не в буфете, где за старшеклассниками не каждый малыш пробился бы к прилавку. Не зря же школа - начальная. Так и должно быть, чтобы и малыши были сыты, и родители спокойны.
В огромном зале для музыкальных занятий лежал ковер, на котором кувыркались, танцевали, репетировали свои номера участники соревнования. Очень вкусно пахло, т.к. девочки принесли свои домашние выпечки и угощали ими гостей. Дети были возбуждены в предвкушении праздника.
В концерте нам продемонстрировали национальные украинские, русские и еврейские песни и танцы, акробатические этюды, звучали стихи.
К роялю вышел крохотный, розовощекий малыш. Он был младше всех участников и меньше всех росточком, такой праздничный воздушный шарик, - кругленький и торжественный. На нем был шикарный фрак, как у дирижеров оркестров, галстук "бабочкой" и кипа, - головной убор, который носят мужчины-иудеи. (Всё никак не пойму: как эта штука, меньше тюбетейки, - удерживается на макушке?!
Мальчик играл Моцарта!
Его пухленькие пальчики медленно, но уверенно выбирали нужные клавиши, ножки в нарядных лаковых туфлях свисали со стула, не доставая до педалей, но поза была полна достоинства, несмотря на неизбежное, на конкурсе, волнение.
Закончив играть, он шел на свое место мимо столика жюри, и его огромные испуганные глаза, полные тревожного ожидания, едва выглядывающие из-за стола, встретились с моими.
Мне захотелось тотчас успокоить ребенка, и я спросила его:
- Ты волновался?
Он мгновенно кивнул головой, сглотнул слюну и сделал такой выразительный вздох, который обычно бывает, когда долго сдерживают дыхание.
- Зря ты волновался, - сказала я малышу. - Посмотри, сколько было участников, все пели, танцевали, кувыркались, а на рояле играл только ты один - ты уже знаешь нотную грамоту! Моцарта играешь! А я играю на гитаре, а нотной грамоты до сих пор так и не знаю, а уже какая взрослая! Вот как ты думаешь, сколько мне лет? - спросила я, почти кокетничая, т.к. все говорят, что выгляжу моложе своих лет.
Он смотрел на меня снизу вверх, склонив голову набок, и, прищурив один глаз, будто прикидывая, спросил:
- Сто?
Все члены жюри еле сдерживали смех, чтобы не оскорбить им малыша, но, заметив нашу реакцию, он сразу сообразил, что ошибся, и тут же исправился:
- Сто пятьдесят?
Тут уже выдержка нам отказала. Жюри, наверное, сочло, что не малышу, а мне нужна поддержка и мы от души расхохотались. Вот, такая была у меня "Минута славы".
Мальчика звали Даниель Хмель. Запомните это имя, пожалуйста. Он Вас еще удивит!