Кирилл ГАВРИЛЮК
 
Брюс получил записку. Она была толщиной со спичку в свернутом виде. Брюс нашел ее в кармане, нечаянно, после случайного столкновения в метро. Простая чернокожая девушка столкнулась с ним в метро. Потом он, придя домой, случайно обнаружил записку, в кармане, где лежал аллфон, который открывал дверь его квартиры.
 
Аллфоны были и ключами к его двери, и ключами к его жизни. Да, впрочем, и ключами к жизни каждого человека. Ты знал о других всё, но и все знали о тебе – всё. И всё благодаря аллфону. Его даже невозможно было украсть. В считанные секунды полиция находила его. Это были твой паспорт, права, медицинская страховка и прочее. В общем, это была твоя жизнь.
 
 И вот пока он искал аллфон, он нашел записку. Он знал, что нельзя разворачивать и читать.
 
Система передачи информации основывалась на записках. Их нельзя было отследить по видео- и аудиозаписям. Фактически, записка была свободой. Свободой от бесчисленных камер микрофонов и аллфонов. Получив записку, ты мог прочесть ее в укромном месте, так что бы никто не видел. Например, под одеялом с фонариком. Или в кабинке общественного туалета, нагнувшись так низко, что бы не заметила Камера.
 
Он знал, что в Записке очень важная информация. У него даже хранились две книги, которые он под одеялом зачитал до дыр. Это были очень некорректные книги: «451 градус по Фаренгейту» и «Гроза» Островского. Он даже придумал, как читать. На каком-то блошином рынке, он купил старый фонарик. Фонарик имел аккумулятор, но не имел Камеры и Микрофона. Это был древний фонарик. Таких уже не выпускали. И задыхаясь от жары, под одеялом, он читал книги, которые прятал под подушкой.
 
Камеры и Микрофоны были в любом устройстве. Непрерывный наблюдающий агент – аллфон. Тем, кто читал книги, или ими интересовался грозил остракизм.
 
Записку нужно было передать дальше. Брюс не знал кто написал записку, и не знал кому она предназначалась. Его задача была, получив записку отнести ее в определенный магазинчик, и там найти старичка. Старичок был владельцем магазина. Магазинчик был одним из немногих оставшихся маленьких магазинчиков, среди огромных, как океанские корабли мегамаркетов.  Он держал одного робота, который, по сути, был грузчиком, и еще раскладывал товары по полкам. Это были зелень, овощи, фрукты. Старичок, скорее по привычке, ходил за роботом и ворчал – это не так, то не так. Робот ласковым женским голосом соглашался и оправдывался. 
 
Когда надо было передать записку, Брюс заходил в магазинчик и покупал зелень. Когда пакет с зеленью ложился на прилавок, он незаметно подкладывал записку под него.
 
Старичок ловко смахивал записку в ладонь. Это все, что нужно было сделать Брюсу. Он уже ни один раз передавал так записки.
 
Записку нельзя читать – это Брюс знал точно. Это было необходимостью. Когда тебя схватят, то ты не сможешь выдать тайную информацию. Во всей цепочке, Брюс знал только старичка, но даже не знал его имени. 
 
Ночью Брюс, захватив фонарик, спрятался под одеяло. Дрожащими руками он развернул бумажную трубочку. На бумажке мелким убористым почерком было написано: «Центральный Архив. Бокс №573. Достоевский «Бесы». 
 
Он понял. Где-то в Большом Городе, напичканном камерами, микрофонами, аллфонами и экранами, кто-то получит заказанную книгу. И прочтет, ночью под одеялом, захлебываясь словами великого писателя.
 
Он аккуратно свернул бумажку опять в тоненькую трубочку, выключил фонарик, и зажав записку в руке, закрыл глаза. Завтра надо купить зелень в лавке у старичка.
 
11-12 февраля 2024.
г. Луганск