Александр ЗАЦЕПИН
(из книги воспоминаний)

Ах, этот неувядаемый Бах!

В детстве мне очень нравились Глинка и Чайковский. Прокофьева поначалу не понимал. Мой приятель Жора Иванов, впоследствии ставший ректором Новосибирской консерватории, с которым мы вместе в музыкальной школе учились, говорил:
— Посмотри, какая музыка у Прокофьева! Ты послушай, вот «Петя и волк»… Как здорово сделано вот это, это!..
Он меня просвещал. И потом мне Прокофьев действительно понравился. Ведь человеку не нравится потому, что он не понимает. Ему надо объяснить, несколько раз послушать, и он поймет. Так — в любом искусстве.
У Жоры Иванова отец — музыкант. А у меня музыкантов в семье не было. Родители любили музыку, но, наверное, не могли объяснить мне, чем, например, отличается Прокофьев от Рахманинова.
Неувядаемый Бах!.. Сам я в такой манере не играю. Но иногда какие-то вещи слышишь, видишь их полифоническое гармоническое построение и думаешь: Бах это уже давным-давно открыл, все это было!..
Вот возьмем песню «Осенние листья» французского композитора Владимира Косма, ее во всем мире играют. По этой гармонической сетке очень много песен написано. И все идет от Баха, хотя мы и не задумываемся об этом.
Я воспитывался не только на классике, но и на джазе. Правда, нот джазовых никаких не было, только радиоприемник. Когда сам научился паять приемники и мог уже слушать Би-би-си, мне очень нравилась певица Элла Фицджеральд. Она пела прекрасные песни композиторов Портера, Гершвина.
Нравились Мусоргский, Рахманинов, Стравинский. Из современных композиторов — Губайдулина, Шнитке. Я как-то партитуру Губайдулиной смотрел, как она это делает. Очень интересный талант!
Что касается кино и эстрады, то для меня все началось с фильма «Серенада солнечной долины». Там звучат мелодии Гленна Миллера. В разных аранжировках они живут до сих пор. Это классика.
Конечно, «Битлз». Группа «Кровь, пот и слезы». Это рок-музыка шестидесятых годов. Я ее сначала не понял. В то время я писал «Есть только миг». Как-то приходит дочь и говорит:
— Папа, все это хорошие песни. Наши ребята их знают. Но они говорят, что ты пишешь для своего поколения!
Наверно, так и было. Да, подумал я, мне надо понять эту новую музыку. После джаза с его сложными гармониями она казалась очень простой, даже примитивной. А Лена говорит:
— Ну, что ты, папа! Вот послушай, например, «Битлз» — «Мишель»…
И я стал слушать. Один альбом, другой…
Я мысленно представил, что плыву по реке и от реки отходит в сторону протока, куда плывут молодые. А я плыву и в протоку не сворачиваю. Но если сейчас поплыву против течения, то еще успею в эту протоку. Пусть даже окажусь там не в авангарде, но все-таки попаду в новое русло. А чем дальше буду плыть по течению, тем труднее будет вернуться в протоку…
И я бросился изучать новые направления в эстраде. Купил пластинки, ребята дали. Наконец стал что-то понимать в этой музыке. Надо не просто сравнивать, например, с джазом, а понять, почему именно так сделано, а не по-другому.
И мне стало нравиться! Я начал сочинять в этом стиле. Ко мне приходили музыканты, слушали и потихоньку улыбались: все-таки это было еще не совсем то…
Я понаписал массу произведений, экспериментировал, но песен еще в таком ключе не было. Все это выплеснулось в фильме «31 июня». Там уже все музыканты сказали:
— Это как раз то, что надо!
А в те времена и музыкантов-то, играющих в новом направлении, трудно было найти. Когда я был в Италии с фильмом «Красная палатка», меня водили в студию, где они записывают музыку для кино. В тот момент там шла запись какого-то рок-произведения. И мне говорили:
— У нас сплошные мученья! Обычных музыкантов сыграть эту музыку мы пригласить не можем: они не умеют. Приходится работать с рок-музыкантами. А они и нот-то не знают, но играют в нужном стиле.
В России было так же. А теперь все научились и ноты знают…
Раньше, когда я записывал джазовую музыку, то работал с Жорой Гараняном, саксофонистом Лешей Зубовым, пианистом Борей Фрумкиным. Был отличный джаз-оркестр Людвиковского. Прекрасные музыканты, но рок тоже не чувствуют, потому что это совсем другое.
Во Франции два звездных композитора — Гинзбург и Легран. У кого ни спросишь в России про Гинзбурга — никто не знает. А там он — номер один! Сам играл на гитаре, пел рок— и поп-музыку. Был очень популярен среди молодежи. Ему было за шестьдесят, а молодежь пела его песни. К сожалению, он спился.
Гинзбург был евреем из России. Правда, точно не знаю, может, он родился во Франции, но корни — из России. А знаменитый американский джаз-оркестр Бени Гутмана! Он тоже из России. Очень много наших талантливых музыкантов разбросано по всему миру.
Конечно, не могу не упомянуть Элтона Джона, Стинга.
…Вот пришла ко мне девочка за песней, говорит:
— Не хочу петь попсу! Это музыка для детей младшего школьного возраста…
А у нас же идет погоня за деньгами! Видимо, должно пройти какое-то время, чтобы люди, которые хотят слушать более сложную музыку, стали зарабатывать больше. Тогда они смогут пойти на концерт, купить диск. Сейчас это невозможно! Должен подняться уровень жизни в стране. Вот моя племянница Наташа преподает в московской школе. Кандидат наук, имеет 15-й разряд (всего 18). Зарплата — мизерная. А мой друг Ален, тоже преподаватель, получает в Париже три тысячи долларов. А цены в Москве и Париже примерно одинаковые. Некоторые товары даже в Москве дороже.

«Есть только миг!..»

Любимые фильмы — как любимые женщины. Их помнишь и любишь всю жизнь. Даже спустя многие годы. Они не меняются и не стареют…
Мои самые любимые фильмы — гайдаевские. «Операция «Ы», «Кавказская пленница», «Бриллиантовая рука», «Иван Васильевич меняет профессию», «Двенадцать стульев»…
На этих фильмах я работал с огромным удовольствием.
Из «Двенадцати стульев» почему-то вырезали песню «Зебра» («И не надо зря тратить нервы, вроде зебры жизнь, вроде зебры…»). Тема идет, а песню вырезали. Было очень обидно. Песня по радио крутилась, на пластинке вышла, а в фильм не попала. Вот уж где нет ничего «криминального»!.. Хотя… Если быть по-настоящему бдительным, то, конечно, есть «криминал»! Сегодня — черный цвет, завтра — белый… Так это ж белая армия! Песня явно попахивает контрреволюцией!.. Не заметить этого может только глухой… А там сидели не глухие!..
Конечно, я люблю и «Красную палатку» Михаила Калатозова. Это, пожалуй, самый интересный из серьезных фильмов, в котором мне предложили работать…
…Я не философ и не берусь точно определить, что такое счастье. Иногда что-то глобальное не получается из-за какой-нибудь ерунды. Ну, не состоялся, к примеру, у меня контракт с американцами!.. Ну, не успели наши записать мою музыку к итальянской версии «Красной палатки»!.. Кажется, все могло бы круто измениться! Но по большому счету от этих досадных неудач жизнь моя особо не ухудшилась. Ну, заработал бы кучу денег, выпустил бы больше пластинок!.. Ну раз так вышло… Не судьба! Я на это закрываю глаза, будто ничего и не было.
Я оптимист. Можно, конечно, зацикливаться на неудачах, все время их вспоминать, переживать… Фантазировать: был бы я уже миллионером, ездил бы на «Роллс-Ройсе», носил бы часы «Ролекс» ценою в «шестисотый» «Мерседес»!..
Но меня и мои недорогие часики вполне устраивают. Главное ведь — ходят!
И я счастлив.
Если имеются в запасе какие-то болезни, то у кого их нет? Особенно в мои годы. Ну, поболит спина, если рояль передвину. Так он добрых полтонны весит!.. Я себе тогда говорю:
— Чего ты переживаешь? Завтра все пройдет! А как же парализованный человек живет? Или без ноги?.. Выходит, им впору вообще в петлю лезть?.. Нет, у тебя все нормально, ты счастливый!..
Хочешь быть счастливым — будь!
А переживать по пустякам стараюсь поменьше. Хотя, конечно, бывают и обидные пустяки. Вот, к примеру, такой. Несколько раз встречался я с моим коллегой, замечательным французским композитором Франсисом Лэем (Francis Lai). Все знают его прекрасную музыку к фильмам «Мужчина и женщина», «История любви»… У него много и другой замечательной музыки. Кстати, в молодости он был вторым аккордеонистом у Эдит Пиаф. У него чудесная квартира на Трокадеро, два последних этажа. На последнем — студия отличная, а ниже — сама квартира. Таким образом, соседи его не слышат.
Мы говорили с ним о работе, пили кофе. Он очень простой, открытый, доброжелательный, с ним интересно общаться. Как-то говорили о контрактах в кино и авторских правах. Когда я ему рассказал, что у меня диск был выпущен после «Кавказской пленницы» тиражом в пять миллионов, а с Пугачевой был восемь миллионов, брови у него взлетели вверх.
— Если б у тебя тут были такие тиражи, — сказал он, — ты был бы миллионером!..
В советское время я получал очень приличные деньги. Каждый ресторанчик отчислял авторские — композитору и поэту — за исполнение их песен; понемногу, понемногу, но набиралось немало. А сейчас певцы чаще всего получают гонорар в конвертах и про авторов, естественно, забывают…
Помню, как однажды после благотворительного концерта во французской деревне, где у меня была дача и где Светлана играла и я играл, на следующий день организатор получил письмо из авторского общества с просьбой прислать подтверждение, что это был именно благотворительный, а не коммерческий концерт. Вот как там отслеживают авторские права! А в России!.. Артисты, исполняя наши произведения, строят себе дачи, покупают дорогие машины, а нам из их конвертов ничего не перепадает… Приходят только небольшие отчисления с радиостанций и телевидения. Но я не жалуюсь, просто немного обидно…
…Леня Дербенев, блистательный поэт и мой друг-соавтор, когда-то написал гениальные строки:
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется жизнь!..

Кое-что вместить в этот миг мне удалось. Много это или мало? Не знаю. Наверно, не мне судить. Главным в жизни для меня всегда была и остается работа. Поэтому — не планируя (что толку, если прошлого уже нет, а будущего еще нет!), просто работаю.

Я оптимист. Можно, конечно, зацикливаться на неудачах, все время их вспоминать, переживать… Фантазировать: был бы я уже миллионером, ездил бы на «Роллс-Ройсе», носил бы часы «Ролекс» ценою в «шестисотый» «Мерседес»!..

Хорошо бы, конечно, написать еще пару-тройку мюзиклов, один-два балета, музыку к десятку-другому фильмов (здорово, если бы с песнями!). Это минимум. А там — видно будет! Миг — ведь он длинный, его и растянуть можно!..