Кто-то пишет, кто-то – читает…


Мы познакомились с ним на литературном фестивале «Славянские традиции», и сразу бросились в глаза его начитанность, интеллигентность, открытость к общению и постоянное желание узнать, прочитать, познакомиться с новыми для себя книгами, авторами. И не просто прочитать, а поделиться своим впечатлением, написать об этом. «Прочитано так мало. Читается так трудно. Дорога от вокзала уходит прямо в будни. А мир вокруг великий. И снова зреет завязь… И молодость, и книги - никак не начитаюсь».
Молодость, талант, книги, публикации, известность – всё это о Платоне Беседине, писателе, чьи книги издаются в Киеве и Москве, Луганске и Севастополе, чьи литературные обозрения с удовольствием печатают самые взыскательные к качеству текстов журналы, сайты, альманахи. Кстати, на том фестивале Беседин стал обладателем Гран-При в номинации «проза», и это был не частый случай, когда итоги компьютерного подсчёта баллов совпали с «живым» решением заседания членов жюри. Потом была презентация его «Книги Греха» в нескольких городах Украины, в том числе, в Луганске, где он говорил не столько о себе и романе, сколько о том, что из прочитанного в последнее время его заинтересовало, о тенденциях развития литературы в стране. Сегодня Платон Беседин отвечает на наши вопросы и о себе, и о литературном процессе.

 ИЗ ДОСЬЕ: 

Платон Беседин родился и живет в Севастополе. Пишет прозу с семи лет. Образование – высшее техническое и высшее психологическое. В издательствах Украины и России вышли его резонансные романы  «Книга Греха», "Учитель"… К достоинствам романов отнесли увлекательный сюжет, возвращение к гуманистическим идеалам. «Книга Греха» была названа «новой формой реализма», «срезом эпохи, не оставляющим равнодушным». Платон Беседин печатался в сборниках прозы «Станция Рай», «Рассказы новых писателей», "U-Bahn” и др. Автор более 70 публикаций в литературных журналах России, Украины, США, Израиля. Германии («Крещатик», «Радуга», «Дружба народов», День и ночь», «Дети Ра»). Рассказы Платона переведены на немецкий, украинский и английский языки. Победитель, финалист конкурсов «Активация слова», «Дебют», «Славянские традиции», «Согласование времён». Куратор «липкинского» Форума молодых писателей в Украине. 

 От Жюль Верна до Прилепина…

- «Всё начинается с любви». Звучит, может, и банально, но точно. Начало Вашего творчества это подтверждает или опровергает?

- Подтверждает, конечно. Я родился в Севастополе. И прожил там большую часть своей жизни. Детство моё было если не идеальным, то близким к тому. Собственно, всё дальнейшее – расплата за это счастье. Благодарен моему дедушке, который вдохновил – не заставил, а именно вдохновил – читать книги. Начал я читать рано, лет с 4-5. В основном, это были приключенческие романы Жюля Верна. Папа, правда, рекомендовал читать историческое. Закончилось это тем, что я, лишь бы папа был доволен, прочитал Карамзина и вернулся к Жюлю Верну. Первый текст написал в семь лет, под влиянием прочитанного. Но после, в школе, переквалифицировался в музыканта. Рок-музыка на какой-то момент оказалась куда интереснее. Собственно, это были уже последние её счастливые годы.
В нулевых она умерла, а тогда ещё жизнь, казалось, теплилась. Я даже собрал группу. Мне, собственно, нравилось писать тексты. Быть лидером. В общем, было классно. Даже записали на кассету демо-альбом. И, всё же, писательство, безусловно, интереснее ещё и тем, что ты несёшь стопроцентную ответственность за текст. Только ты, тут фальшивить никак нельзя.

- Классик сказал, что не бывает случайных встреч. Каждая из них — или испытание, или наказание, или подарок судьбы… Какие литературные встречи вспоминаются? Как подарки, или наказания…

- Есть ещё хорошая фраза Джойса: «Мы бредём по жизни сквозь самих себя, встречая разбойников, призраков, великанов, стариков, юношей, жен, вдов, братьев по духу, но всякий раз встречая самих себя». Я, без иронии, считаю, что все встречи в жизни интересные. Бывает, совершенно обычный человек встретится. Пообщаешься, а там целый роман писать можно. Писатель, мне кажется, вообще должен коллекционировать интересные и не интересные встречи, выискивать, что называется, типажи. Надо быть наблюдательным. А о друзьях-коллегах мне хочется сказать много всего. Как положительного, так и отрицательного.
В основном, конечно, положительного. Литераторы – люди насколько специфические, настолько колоритные. Это в хорошем смысле инопланетяне, призванные писать для человечества магические охранные заговоры. Как бы они ни пыжились, ни говорили, что, мол, пишу одной левой, на досуге, втайне чувствуют присутствие того самого Духа, который дышит, где хочет. Последнее время, правда, расстраивает, что наши литераторы – особенно молодые, и это заметно на писательских форумах – всё меньше ориентированы вовне, а, наоборот, слишком замкнуты на себе. Лень и тщеславие вызывают в их случае поистине жуткую мутацию. Поменьше пафоса, господа, понятно, все великие, но не настолько же. Забавно, что авторы признанные, которых часто обвиняют в снобизме, наоборот, люди адекватные, открытые. Те же Захар Прилепин, Дмитрий Данилов. Зато у некоторых самопровозглашённых гениев, выпустивших одну книжку, гонора столько, будто их наградили и Нобелевской, и Гонкуровской премиями сразу. Кстати, Владимир Крупин на встрече с молодыми авторами высказал, на мой взгляд, едва ли не ключевую мысль: «Ребята, радуйтесь друг за друга».

 Свет и мракобесие «важнейшего» искусства

 - «Чтение оплодотворяет ум и изощряет мысль». И ещё - «Книги - лучшие товарищи старости, но и лучшие руководители юности». Кого из этих друзей и руководителей назовёте в первую очередь? Что читаете? И что смотрите в кино? Ведь его не зря называют «важнейшим из искусств».

- Есть хорошая мысль: «С книгами обстоит дело так же, как с людьми. Со многими знакомимся, но лишь некоторых избираем себе в друзья, в спутники жизни». А вообще, читаемое для меня делится на три категории. Первая – по долгу службы. Это книги, как правило, связанные с моей критической деятельностью. По мере сил стараюсь писать о прочитанном. Последнее время стали всё чаще просить что-то написать. Отказать никому не могу – пишу. Вторая категория – условно говоря, по интересу. Это особая услада для меня как для читателя, потому что не надо думать, что я напишу об этом. Ну и, наконец, третья категория – это специализированная литература. Во-первых, духовная, в большинстве своём православная. Творения Антония Сурожского, Тихона Задонского, Андрея Ткачёва, Игнатия Брянчанинова и многих других – нужно читать, и читать обязательно. Ну, и приходится читать профессиональную литературу – психологическую. Если говорить о любимых писателях, то это большая троица – Достоевский, Чехов, Гоголь. Сюда же, в принципе, можно приплюсовать всех великих классиков, например, Лескова и Толстого. Из современных соотечественников нравится Анатолий Крым, публицистика Прилепина, отдельные вещи Данилова, Юзефовича, на самом деле, много кого. Из поэзии люблю Пушкина, Маяковского, Северянина... Из иностранных авторов уважаю Кормака Маккарти, Ремарка, Кутзее. Да и много любимых отдельных книжек. Вроде «Слов» Сартра или «На дне» Горького.
Из журналов читаю, в принципе, все «толстые» журналы. Хотя если говорить о газетах и журналах, справедливости ради, то больше читаю издания типа «Спорт-экспресс». С фильмами как-то не особо складывается. Тут я больше по классике. Сейчас в большинстве своём снимают какое-то депрессивно-пошлое видео, унижающее человеческое достоинство и ум. Я даже периодически пишу про фильмы на портале «Стильный Севастополь». Раньше я и сам любил смотреть нечто депрессивное в духе «Реквием по мечте», но потом прошло это увлечение. Мне кажется, кино, как главный вид искусства, должно вдохновлять, а не забивать последние лучики света абсолютной тьмой. А оно сейчас зачастую напоминает разновидность телевизионного мракобесия. Но ведь раньше – я прям как истинный пенсионер – снимали по-настоящему великое кино. Мне, честно сказать, очень нравятся фильмы советской эпохи. В прошлом году мне повезло, и я попал на сеансы чёрно-белого американского кино тридцатых и сороковых годов. Зрелище просто потрясающее. Очень жаль, что большинство наших сограждан эти фильмы не смотрят.

 Писатели пописывают, читатели почитывают…

 - Помните – писатели пописывают, читатели почитывают. Книги публикуются, писательские билеты выдаются… А каким видится литературный процесс Вам, пишущему и читающему? И вообще, востребована ли сегодня серьёзная книга?

- Литературный процесс сегодня – понятие относительное. И, прежде всего, в силу своей чудовищной раздробленности. Внешне относительно всё спокойно. Действительно, пишутся и издаются книги, критика отвечает на это. Есть читатели, они как бы приходят на презентации. Но ключевое слово во всём этом – «как бы». На мой скромный взгляд, с одной стороны литпроцесс укрупнился, а с другой измельчал. Понимаю, что мысль парадоксальная, но сейчас я постараюсь её объяснить. Как и всё в жизни, литература глобализировалась. Она всё больше становится корпоративной. Появились свои, условно говоря, «Кока-колы» и «Старбаксы». Сегодня крупные издательства – это весь рынок. Они диктуют, что издавать, кто какую премию получит. Критика же превратилась в их обслугу. Не полностью, конечно, но большинством. Вот недавно я был на Форуме в Липках. Там проходил «круглый стол» литературных критиков. Присутствовали очень уважаемые люди. И, практически, все они говорили о том, что критика не может превращаться в такое себе рекламное агентство, обслуживающее интересы издательств, отдельных авторов. Как в детстве говорили: «У кого что болит, тот о том говорит». Всё большое значение играют пресловутые бренды. Написал автор, скажем так, не очень известный, но действительно хороший роман. Кому из издателей он, будем откровенны, нужен? Сейчас прорывов ждать не приходится. А вот новую книжку Пелевина стабильно раскупят. Хоть родить толкового он давно ничего не может. В этом плане литпроцесс стал предсказуемым. И это не есть хорошо. Всё меньше читателей, всё меньше индивидуальностей. Я вот простой вопрос люблю задавать: «Кто-нибудь знает мощный роман, такой, чтоб на все времена, вышедший за последние десять лет?». Ну, что-то там называют, но это не «Мастер и Маргарита» и даже не «Путешествие на край ночи». А почему так происходит? Потому что авторы поставлены издательством в жёсткие рамки – по книге в год. Даже такие мастера, как пресловутый Пелевин, не справляются. Им отдых нужен. Тут элементарно эмоционального заряда не хватит. А те, у кого этот заряд есть, заняты процессом выживания. Всё это, в общем-то, естественно. И надо принять. Но не надо сдаваться. Это, может быть, непопулярная позиция сегодня, но я искренне считаю, что литературе не хватает сегодня подвижников. Где фигуры масштаба Чехова или Горького? Я уж молчу о Толстом и Достоевском.
Вот я и говорю – измельчали. Сидят по норкам и что-то строчат, но при этом искренне веруют, что гениальны. Писатель ведь до жути амбициозная и неприбыльная профессия. Говоря о прибыли, я подразумеваю доход непосредственно с написания книг. Как можно говорить о серьёзности литературного процесса, если писатель не занят ничем, кроме себя? Когда собирали подписи в поддержку журнала «Дружба народов», разослал своим знакомым просьбу – мол, подпишитесь. Реакция меня поразила: нас там не печатают, какое нам дело? Один кадр вообще ответил: «Пусть Прилепин переживает». Так, господа литераторы, Прилепина потому и печатают потому, что он переживает. Не за всех, но за многих. Писатель утратил общественную функцию, он замкнулся на себе. И это плохая тенденция.
А писательские союзы – дело не самое плохое. Они дают (пусть даже призрачное) ощущение причастности к профессии. И не только. Один мой знакомый автор, московский, рассказал, что удостоверение Союза Писателей почему-то убойно действует на полицейских – те быстро отстают. Это ещё одна из немногих польз от Союза. Авторов они продвигают мало и редко. Да и возможностей, честно говоря, у них немного. Но, в то же время, они издают газеты, журналы, ведут сайты, награждают писателей премиями. И слава Богу, и спасибо им за это.

 Литература - альтернатива стиральной машине для промывки мозгов

 - Телевизор иногда называют стиральной машиной для промывки мозгов. А от некоторых телевизионных шуток становится плоским даже экран. В телевизоре есть всё, кроме хорошей литературы. Почему её игнорирует телевидение?

– По той же причине, почему чёрт боится ладана. Я, конечно, сознательно утрирую, но лишь отчасти. Дело в том, что сегодня телевидение более чем когда-либо, направлено на одурманивание человека. Градус тупости повышен до предела. Я телевизор не смотрю. Но всё равно телевидение настигает меня в различных точках моего ареала обитания. Вот недавно так получилось, что едва ли не день смотрел МТВ. Когда-то этот канал, можно даже сказать, нравился. Был в нём некий дух свободы. Клипы, шоу. Сейчас и клипов нет, и шоу какие-то пошлые. Когда реальные девочки выбирают реальных мальчиков за минуту, спрашивая о размере их члена, это, мне кажется, мерзко. Есть такое знаменитое изречение Стива Джобса, где он говорит, что не телевидение делает тупыми, а сам зритель жаждет подобных передач. В принципе, правильно, наверное. Хотя мне кажется, что это обоюдный процесс. Сейчас ведь идёт война, в которой выиграет тот, кто очарует врага, соперника. Человек, как бы он не отрекался, формируется не деньгами, властью, успехом, сексом, едой и актами дефекации, а связью с Создателем. Искусство – это то, что даёт эту связь. Отчасти. Быть вне своего искусства – значит, утратить связи. И когда думаешь об этом, понимаешь, почему на экранах столько западного продукта. Что осталось в телевидении своего? Единственное, что можно смотреть это КВН. Ну и иногда передачи вроде «Что? Где? Когда?». Кстати, почему КВН пережил полувековой юбилей? В какой-то мере и потому, что это наш уникальный продукт. У нас огромный разрыв между «массовкой и духовкой», между культурой и варварством.
К чему это я говорю? К тому, что телевидение отупляет, делает из человека животное, а литература, несмотря на все свои слабости и противоречивость, даёт людям свободу. А для чего власть имущим свободное общество? Им нужны рабы, которыми легко управлять, биомасса. Человечество ведь вообще особо не меняется. Мы живём по древним законам. Они могут видоизменяться, корректироваться, что называется, но не меняться в своей сути. Рабство так никто и не отменил. Помните Гитлера с его «дайте славянам табака, порнографии и водки»? Так взгляните на улицы – это воплощено в действительность. И книги в таком случае – альтернатива. Пусть и отчасти.

 Тиражи всё меньше, а литераторов всё больше

 - Василий Розанов говорил, что книги должны быть дорогими, это – не водка. Сегодня и издать книгу, и купить её – просто, но дорого. Ваш роман вышел в Украине и в России. Это было просто или сложно?

– Книгу, если мы говорим об интеллектуальной литературе, сегодня реально тяжело издать. Даже известному автору, коим я, к тому же, не являюсь. Не менее трудно книги продаются. Всё ушло в интернет. Полная доступность информации. Это, с одной стороны, хорошо, с другой, не очень. Если мы взглянем на тиражи известных писателей первого эшелона, то сколько это в цифрах? Десять тысяч уже считается приличный тираж. Пусть не обманывают сто тысяч Улицкой или Пелевина, это исключения. Средний тираж – это три тысячи экземпляров. Суммарный тираж моего романа именно такой. Это я считаю большей удачей.
К сожалению, если мы будем говорить о писателях, скажем так, не слишком известных, то они всё чаще используют практику издания книги за свой счёт. Опять же есть плюсы, но минусов тоже хватает. Делать этого, на мой скромный взгляд, не рекомендуется. Но сделал – ничего страшного. Меня тут больше отношение к данному факту напрягает, некий стереотип, который выработался у авторов. Я, бывает, езжу по городам Украины, на презентации своих книг, подходят авторы, едва ли не первый вопрос: «Вы за свой счёт издавали?». То есть, изначально существует подобный настрой. Вот это уж совсем не есть хорошо. Потому что такие авторы порождают неадекватных читателей. Узнать их легко, это те люди, которые, узнав, что вы автор, спрашивают нечто вроде: «А чего ты мне свою книжку не подарил?». Это совсем порочная практика. Меня реально изумляют такие люди. Похоже, у них впечатление, что вся моя квартира завалена собственными книгами, и я не знаю, куда их деть. И почему такие люди не приходят, например, к ювелиру и не спрашивают, эй друг, ты мне золотишка не подбросишь?

«Ищите людей, разговор с которыми похож на чтение хорошей книги, и книги, чтение которых схоже на хороший разговор» – этот совет дан ещё в Древнем Риме. Но суть его современна. Разговор с писателем Платоном Бесединым хорош уже тем, что напоминает о многих интересных книгах и авторах, давая стимул к чтению. А мнение талантливого литератора подобно опознавательным знакам в бесконечном пространстве изящной словесности, где буквы, соединяясь в слова, образуют оригинальный мир мыслей и образов, которые каждый из нас видит и понимает по-своему.

Беседовал Владимир Спектор