Леонид ПОДОЛЬСКИЙ

О РОССИИ, ОБ ЭПОХЕ, ОБ ИСТОРИИ, О ПОЭЗИИ, О ЛЮБВИ...

 
«Вдоль позвоночника времени» – название многообещающее, в нём есть предвкушение и лирики философской, и лирики гражданской, и глубоких размышлений, переживаний, и – в наше расколотое время, – позиции автора. Ибо время – это эпоха, это не только настоящее, но и будущее, и прошлое. Что же, книга не разочаровывает, она предельно искренна и многогранна.
 
Вот одно из первых стихотворений. В нём – тревога за мир (о чём речь – о недавней эпидемии или о войне?) и – почти молитва.
 
Лето раннее заскворечило,
Облаками завесилось белыми. 
Человечество, человечество,
Что ты сделало, что ты сделало?
 
Не живётся тебе спокойно, 
Да и раньше так не жилось.
Катастрофы, вирусы, войны – 
Человечья глупость и злость.
 
А над городом над безлюдным,
Будто всё идёт как обычно,
Чайки кружат. И новое утро
Будет свежим. Но – непривычным.
 
Правда, это стихотворение заставляет задуматься? Более того, додумать. Некое соавторство, содумие с заинтересованным читателем.
 
А если мир уже не будет прежним,
И это разобщенье – навсегда?
Мы заперты, как лошади в манеже.
Закрыты наши страны, города.
 
К счастью, на сей раз речь идёт не о геополитике, не о войне, а всего лишь (увы, всего лишь) о ковиде, о вирусе, пришедшем ниоткуда и ушедшем в никуда. Если бы и войны так же мимолётно проходили...
 
Не то, что митинги, прогулки под запретом.
Во Франции, в России – всё одно...
И будут улицы пусты весной и летом
Как в посткатастрофическом кино.
 
Сидим по норам – кто угрюмо, кто спокойно.
Приказам подчиняемся почти.
Случались разные на свете войны,
Но в этой, странной, как свой мир спасти?
 
Вроде бы всё чётко и ясно, но в настоящей поэзии всегда есть второй, глубинный смысл. И – эффект того самого времени, о котором пишет поэт: как в посткатастрофическом кино, нам открывается иной смысл.
 
Поэзия – это обнажённые нервы. Никто так остро не чувствует, как поэт, никто не видит такие сны?! Или – видит?!
 
Пляски нынче на площадях – 
Мода года.
Пляшут в пламени, на костях
Все народы.
 
Пляшут, словно заведены,
Человечки.
Смотрят странные, страшные сны
Бесконечно.
 
В поэзии Зинаиды Варлыгиной есть сильное гражданское чувство. О нём можно много говорить, но лучше всего скажет она сама. Своими стихами.
 
Это гражданское общество?..
Улицы перекрыты.
Площади заблокированы.
«Не подходи сюда!»
 
Это гражданское общество?..
Против людей безоружных
Люди вооружённые
Строятся в три ряда.
 
Это гражданское общество?..
Если имеешь мнение,
Если оно не «сверху» – 
Слушайся и молчи.
 
Это гражданское общество?..
Где ты, моё поколение,
Поколенье непоротых
И – не зажегших свечи?
 
Нет настоящего гражданского чувства без настоящего патриотизма, без любви к Родине, какой бы она ни была, хоть красивой, хоть несчастной. Иногда в стихах бывает зашифровано больше, чем кажется поэту. Потому что иной раз Господь водит его рукой.
 
На площади нынче безлюдно,
Сыро и неуютно.
Лишь ветер на старенькой лютне
Играет кому-то.
 
Но люди спешат в переулки,
По краю, вдоль зданий...
Звук лютни – печальный и гулкий
Над вечером ранним – 
 
Он будто на площадь сзывает
Из нор и укрытий.
Он то нарастает, то тает...
Но некому выйти.
 
Читаю эти строки, слушаю музыку и – они мне очень напоминают Лорку, лучшего поэта Испании, а может и всего мира. Есть у всех настоящих поэтов какая-то общая струна.
 
А вот ещё из гражданской лирики.
 
Понимаете? Шутки кончились.
Наступает эпоха страха.
Не районного, не сезонного,
А космического размаха.
 
Понимаете? Не понимаете.
Ничему вокруг не внимаете...
И дороги не разбираете,
Словно в тёмном ночном лесу.
 
По ночам в лесу бродят ужасы,
А над ними сомнения кружатся,
И как дальше события сложатся – 
Не спросить ни сову, ни лису...
 
Понимаете? Не понимаете.
Дружно строем к обрыву шагаете
Сквозь туман, да ещё подпеваете
Бодрой песне, что нынче в ходу.
 
А когда туманы рассеются – 
То куда эта бодрость денется?
И на что можно будет надеяться,
Если мир с собой не в ладу?
 
Понимаете? Шутки кончились.
Наступила иная эпоха.
А туманы пока не развеялись – 
Вот, что плохо. Вот. Что. Плохо.
 
Стихотворение это написано было в июне 2021 года. Что же, тут сверхчувствительность поэта. Помнится, герой романа «Альтист Данилов», находясь в Москве, ощущал подземные толчки где-то на острове Ява.
 
А вот ещё стихотворение.
 
Год завершается двадцать первый,
От пандемии же – год второй.
Нервно внутри, и снаружи нервно,
Словно проводят страну сквозь строй.
 
Словно сквозь строй ведут человечество – 
Под улюлюканье и пальбу.
Словно сказать человеку – нечего.
И говорить ему – ни к чему.
 
Год завершается двадцать первый,
От пандемии же – год второй.
И на душе – неясно и скверно.
Что, происходит, планета, с тобой?
 
Это о пандемии. Поэт ещё не знает, но душа её ощущает и нечто иное, большее. Поэтам дано предвидеть. В самом деле, вспомним Блока, который в 1911 году обещал «неслыханные перемены, невиданные мятежи».
 
Гражданская лирика у Зинаиды Варлыгиной сменяется любовной, трепетной и нежной.
 
Мне кажется, что Вы меня любили.
Но я не помню Вашего лица.
К чему тот сон, по кругу, без конца?
Уж лучше б Вы меня совсем забыли...
 
Какой был век, какой был год и день,
Когда соприкоснулись наши тени,
Когда в полуденной дремоте лени 
Сияла королевская сирень?
 
Но если память вдруг дойдёт до точки,
Я вспомню и лицо, и те две строчки
С чернильной кляксой после буквы «я».
 
Взволнованно, но с виду безразлично,
Чудесное прикинется привычным,
И только бег свой убыстрит Земля.
 
Ведьма. Каждому из нас, простых смертных, ведьма видится древней, беззубой и злой старухой в лохмотьях. Но – не поэту. Вот что пишет Зинаида Варлыгина в своей замечательно оформленной книге:  «Каждая женщина – ведьма, даже если она в жизни не сварила ни одного зелья и не знает ни одного заклинания. Просто потому, что она – женщина, она – ведающая, знающая, понимающая – тайны жизни, любви, Природы, Вселенной». Вот стихотворение «Ведьма». О всепоглощающей страсти. О любовном зелье?
 
Ты продал душу дьяволу
За молодость свою.
Наивная и странная
Я пред тобой стою.
 
Наивная? Держи карман!
Не верь мне никогда!
Всё – видимость, обман, обман,
Текучая вода.
 
Гляди в глаза – забудешь всё! – 
И радость, и печаль
Забудутся, забудутся – 
И прошлого не жаль.
 
Чертовка, ведьма, панночка – 
Коса расплетена.
Коль встретил, так не жалуйся – 
Пришла моя весна!
 
Кружи со мною в вихре дней – 
Метель ли, листопад – 
Уж коль поверишь ведьме ты,
То нет пути назад.
 
И – другое. Снова о любви. Растерянность и страх! Но и восторг!
 
Простите, милый, я Вас не звала.
До Вас спокойней мне жилось и лучше.
Шумели дни, и спорились дела,
И ветер волосы трепал на самой круче.
 
Зачем Вы ворвались в моё бытьё-
житьё, где места Вам не назначалось?
Где в прошлом этих сумерек начало,
В которых стали – солнце Вы моё?
 
С чего – на «Вы»? Ведь мы с тобой – на «ты».
Но словно ветер шепчет мне подсказку:
«Он – князь. И это быль твоя, не сказка».
И снова – день. И не разрушены мосты.
 
И – любовная лирика снова переходит в гражданскую. Стихи о времени, о России, о поэзии?
 
Когда невнятно всё вокруг,
Хотя кричат, что ясно,
Сомненья выражать, мой друг,
Становится опасно.
 
А если слово жжёт гортань
И просится на волю,
Пораньше, до рассвета встань,
Попробуй выйти в поле.
 
И там, вдали от толп и тьмы
Своё ты молви слово.
И возвратись в свой дом – немым.
Молчи и думай снова.
 
Но знай: тебе не удержать
Того, что будет спето.
Не оборвать, не пережать
Звучащий сон поэта.
 
Мощно звучит реквием декабристам. Это отдельная и очень важная тема, которая занимает поэта. С декабристов всё началось. И продолжается?! Целый стихотворный цикл.
 
Мальчишки, войну прошедшие,
В мирной жизни не нужные,
Ещё не произошедшее
Не осуществляйте лучше!
 
Ну, полно вам вздор выкрикивать!
С махиною вам ли биться?
Ах, как светлы ваши лики,
Мальчишки-цареубийцы...
 
Чисты и горячи помыслы,
Что станется после с вами?
Замышленное, неисполненное
Витает над головами.
 
Не могу не процитировать ещё одно стихотворение на ту же тему.
 
В иное время Петербург
Растил мятежников отчаянных.
Их дело выпало из рук
И привело на остров Заячий.
 
Кружила чайка над Невой,
И волны в берег били истово.
Их, скрытых крепостной стеной,
Тогда прозвали декабристами.
 
И нынче времени разбег
Ведёт империю в болото.
Над Петербургом кружит снег.
Но выйдет ли на площадь кто-то?..
 
Город декабристов, северная столица – этот город с его великой историей привлекает особое внимание Зинаиды Варлыгиной.
 
Петербург – мятежный город:
Наводненья да восстанья.
Может, этим ты и дорог?
На краю существованья
Замираешь над обрывом,
Под волной рискуя скрыться...
Петербургская Россия –
В бурю мчащаяся птица.
 
Над каналами твоими
То ли тучи, то ли страхи.
Чайки мечутся бессильно
Криком заглушая ахи
Вездесущего туриста,
Любопытного разини.
Пролетающая птица – 
Петербургская Россия.
 
Над дворцами кружат души
Императоров убитых.
А народ по ним не тужит,
По теням полузабытым.
Перекрашивая флаги,
Время над тобою мчится,
Петербургская Россия – 
Немигающая птица.
 
И – снова о Петербурге. Много раз возвращается поэт к любимому городу на Неве.
 
Влюбиться в Питер больше, чем в весну,
Бродить по переулкам бестолково.
И вдруг услышать в шуме улиц слово –
И замереть, прислушавшись к нему.
 
И вдруг увидеть силуэты дам
И кавалеров в солнечном свеченье,
И офицеров при парадном облаченье,
И экипажей тени тут и там.
 
И может, солнечным лучом озарены,
Они вернутся из веков забытых,
Польётся музыка из окон, в май открытых...
Но это только чудится, увы.
 
Но и Москва занимает своё место в поэзии Зинаиды Варлыгиной.
 
По Москве пешком
Летним вечерком
По Пречистинке
До Спасителя.
 
Ты Москва моя – 
Колокольный звон – 
Ты Москва моя, 
Ты спаси меня – 
 
От безверия
В дни грядущие,
От неведенья
Про минувшее,
 
От раскаянья
В несодеянном,
От падения,
Совпадения.
 
Ты, Москва моя,
Летним вечером
Нашепчи слова –
Делать нечего! – 
 
Что меня – спасут,
Что моих – спасут,
Что печали все 
Ветром унесут.
 
Как видим, к Москве отношение особенное. Почти сакральное. И, конечно же, к Переделкино, которое особенное место для поэтов. Некогда литературная столица в столице, а ныне – край обветшалых дач и ностальгии. Впрочем, Дом творчества продолжает работать, и существуют так называемые резиденции. Сакральное место для многих. Здесь жили и творили Борис Пастернак, Корней Чуковский, Константин Паустовский, Булат Окуджава, Евгений Евтушенко, Анна Ахматова, Белла Ахмадулина. И очень многие писали о Переделкине стихи. Но я приведу стихи из книги Зинаиды Варлыгиной.
 
Погляди мне в глаза, Переделкино,
Взглядом статуй, взглядом людей.
Позади – кино, впереди – кино,
Настоящее – всё острей.
 
В нём стоп-кадрами – встреч мгновения,
Светом солнечным сквозь листву,
Осознанием, озарением,
Сочным яблоком – на траву.
 
Здесь скульптуры окликнут запросто.
Здесь портреты – как образа.
Переделкино, вечером, засветло
Погляди мне прямо в глаза!
 
Я твой взгляд испытующий выдержу,
Я прочту в нём несказанность слов,
Тех, что выдохну, тех, что выскажу,
Тех, что вызволю из оков.
 
...А вдали мельтешит замотанно
Повседневная жизнь, спешит...
Переделкино – зона отдыха.
Зона отдыха для души.
 
Понятно, что перечесть, а тем более процитировать все стихи Зинаиды Варлыгиной невозможно. Лучше прочесть в подлиннике. Тем более, что поэт предстаёт и в ином обличье, я имею в виду её очень интересные критические статьи, посвящённые, преимущественно, театральным постановкам. Интересные, хотя, может быть, и не бесспорные статьи, ведь у каждого своё мнение, но статьи эти лучше прочесть. Я – прочитал с любопытством и удовольствием и должен отметить несомненный талант Зинаиды Варлыгиной, её глубокое понимание театрального искусства.
 
Леонид Подольский