ЕЛЕНА МАТВЕЕВА
ВСТРЕЧА НА ГРАНИЦЕ МИРОВ(окончание)

X

Керри сидела, обхватив ноги руками и положив на колени подбородок. Она задумчиво смотрела на нолеана, который молча перебирал камешки.
– И вы никогда не виделись, – тихо сказала девушка, скорее утверждая, чем спрашивая.
Венгл молча кивнул.
Нолла уже стояла в зените безоблачного неба. По глади озера шла мелкая зыбь, из-за которой вода казалась серебристо-голубой. Искорки лучей вспыхивали, отражаясь в волнах.
– А я всё время ловила себя на ощущении, что ты знаешь о нас больше, чем говоришь, и дело не только в твоих штанах.
– Удобная одежонка, должен признать, – усмехнулся нолеан.
– Ты добыл своего козла?
– Добыть-то добыл. Были и праздник, и почёт, и признание моей мужественности. Но я был уже не тот. Тоска гнала меня из дома.
– Признай, что влюбился, – тихонько сказала девушка. Венгл пожал плечами.
– Конечно, не могла пройти для мальчишки эта встреча бесследно. Я её до сих пор помню, хоть и имени своего она так и не назвала. Помню, как обижался, когда «мальчишкой» называла, – он засмеялся. – А кто я был? Глупый, наивный мальчишка из племени охотников, затерявшегося в глуши предгорных лесов. Она словно разбудила меня.
– Не скромничай, – возразила Керри, – она увидела в тебе того, кем ты стал сейчас. Тогда ты сам себя не знал.
– Она говорила так же, – кивнул нолеан. – После этого я под предлогом охоты стал уходить из дома, подолгу блуждая по лесу, сам не зная чего ища. Однажды я не вернулся.
– Совсем?
– Нет. Через пять лет потянуло домой, словно кто звал. Вернулся. Всё и родное и чужое одновременно. Все мне рады, а говорить не о чем. Как рассказать, зачем ушёл? Учился у многих, знался с колдунами и лекарями, великими воинами. Был в больших городах и глухих уголках северных болот. И всё искал, искал...
– Тебе удалось найти проводника на тропе богов?
– Я зову его учителем.
– Тогда ты счастливый человек, ты не зря живёшь.
– А кто живёт зря?
– Да, ты прав, так говорить неправильно, – согласилась Керри. – Тонин тоже говорит об этом. Судить могут только боги, потому что они видят путь человека от рождения до смерти и знают, зачем человек пришёл в этот мир.
– Не такие мы и разные, – заключил нолеан.
Керри посмотрела на Ноллу и со вздохом сказала:
– Чтобы успеть к ночи спуститься в посёлок, мне пора уходить, – она улыбнулась нолеану, – а почему-то не хочется.
– Пойдёшь утром. Я хотел просить тебя остаться.
– Зачем?
– Возьми меня в свой сон.
– В сон? – изумилась девушка. – Ты скользишь во сне?
– Да, но там я всегда один и всегда вспоминаю, как тогда мы с ней были вместе.
– Что ж, – глаза Керри восхищённо загорелись, – ради этого стоит остаться! Договорились, я подожду тебя.
* * *
Венгл медленно оглянулся вокруг. Вроде бы то же озеро, и горы серыми громадами темнеют на горизонте, только чуть желтоватые тона окрасили небо.
«Знакомо», – подумал нолеан.
Ветер вызывал тревожные будоражащие чувства. Воздух был плотный. Наклонившись вперёд, расслабившись, Венгл привычно отдался потоку, подхватившему и поднявшему его. Что-то беспокоило нолеана.
– Венгл...
Почудилось. То ли звук, то ли мысль?
– Венгл.
Словно шёпот прошелестел.
– Венгл! – послышалось где-то рядом.
«Керри! – вспомнил он. – Мы договорились встретиться во сне».
– Керри! – откликнулся нолеан.
Рядом, словно в дрожащих горячих потоках, идущих от земли в знойный день, появилась фигура девушки.
– Венгл, держись!
Она протянула ему руку, и нолеан усилием мысли устремился к ней через колеблющуюся завесу воздуха. Как только их пальцы соприкоснулись, звездана крепко схватила его, всё изменилось, приобретая реальные очертания.
– Мы во сне? – спросил нолеан.
– Ну, если ты можешь летать, то мы в реальности.
– Я в твоём сне или ты в моём?
– Сейчас – в общем, не трать силы и время.
Не разрывая рук, они стали спускаться по извилистой тропинке вдоль отвесной скалы. Ноги сами несли их. Внизу лежала долина. Сбегающая с гор речушка диким бараном неслась по склонам, прыгая с круч водопадами, и норовистым потоком врывалась в долину. Какое-то время она ещё бурлила и пенилась, затем её норов стихал, и она быстрым, но уже присмиревшим потоком устремлялась на равнину. Ещё дальше блестела поверхность озера. То ли люди, то ли природа когда-то запрудили реку грядой скал, и реке пришлось разлиться, ища проход в завале. Невдалеке расположился посёлок. Низкие бревенчатые тёмные дома растянулись вдоль берега озера. По натянутым на жердях сетям было понятно, что это посёлок рыбаков. Похоже, был праздник. Слышалась музыка, на поляне за селением горел костёр. Чуть поодаль сидели мужчины. Молодые парни, встав в круг и положив друг другу на плечи руки, танцевали незатейливый, но, видимо, изнурительно долгий танец. Их обнажённые по пояс тела блестели от пота, неровные отсветы костра делали их ещё более рельефными, подчёркивая полутенями играющие под загорелой кожей мышцы. Длинные волосы взметались в такт прыжкам и поворотам головы, хлеща по лицам. Танцоры, похоже, не замечали этих неудобств. Впав в отрешённое состояние, они всё убыстряли темп, двигаясь вокруг костра, являя старшим свою силу и выносливость. Судя по довольным лицам сморщенных стариков, они сумели это сделать. Керри восхищённо рассматривала танцоров.
– Нравятся? – спросил Венгл.
Звездана, не отводя взгляда, кивнула.
– Скажи по секрету: это не юноши звездан?
Девушка посмотрела на нолеана. Глаза поблёскивали красновато-золотистыми искорками смешинок.
– Я тебе потом отвечу, ехидное существо...
– Уже испугался...
– Ни одной женщины, – кивнула на круг звездана.
– Я думаю, они там, – показал нолеан на лес, где среди деревьев мелькали огоньки факелов, – идём к реке.
Двигаясь наперерез факелам, Керри с Венглом быстро пересекли
прибрежный лес и остановились под прикрытием кустарников.
На пологом песчаном берегу горел костёр. Возле него хлопотали женщины преклонного возраста. На них были длинные полотняные платья с вышивкой на свободных рукавах и одетые поверх приглушенных расцветок более короткие туники, подпоясанные мягкими поясами. Головы скрывали покрывала в тон наряда. Несколько самых старых участниц этого обряда сидели на земле и мерно били в маленькие барабаны. Густой, бархатный звук разливался по озеру и летел вверх по реке и округе.
Остальные, стоя вокруг костра, бубнили не то молитвы, не то заклинания, по очереди кидая в огонь маленькие пучочки трав. На мгновение Керри показалось, что она ощущает горьковато-терпкий запах.
В озере, недалеко от берега, горели факелы, закреплённые на кольях, вогнанных в дно.
Со стороны леса послышался смех, меж деревьев замелькали огоньки факелов, и на берег стайкой выпорхнули девушки с охапками цветов. В ярких одеждах, украшенные венками и лентами, вплетёнными в косы, перекликающиеся высокими тонкими голосками, они и впрямь походили на диковинных птичек. Женщины повернулись к ним, и девчонки притихли, пятеро вышли чуть вперёд, остальные окружили их полукругом.
– Это невесты, – тихо шепнул Венгл.
Три женщины приблизились к ним. Керри не могла уловить, о чём они говорят, как не сосредоточивала внимание. Девушки направились к озеру. Сняв одежду и взявшись за руки, окружили невест. Набирая пригоршнями воду, они поливали подруг и пели. Голоса лились нежными серебристыми колокольчиками:
Вода, вода, водица!
Вода, моя сестрица!
Утопи, водица,
Грусть-печаль девицы!
Девушки рассыпали цветы. Тихие волны льнули к юным обнажённым телам.
Ты, вода- водица!
Расплетай косицу!
Смой, сестра водица,
Страх с души девицы!
Невесты расслабленно лежали в воде, доверившись поддерживающим их рукам подруг. Девушки лили на их тела ароматные масла, и, смешиваясь с запахом цветов, воды, они наполняли воздух сладковато-пряным ароматом.
На волнах качаешь,
Силой наполняешь.
Помоги, водица,
Девушке влюбиться!
Чтобы не рыдала,
Мужа почитала!
Заклинанием летела в ночное небо песня:
Помоги, водица,
Девице смириться,
Муж чтоб полюбился,
Род его продлился!
Факелы догорали, погружая купальщиц в темноту. С тихим плеском девушки вышли из воды и в трепетном молчании двинулись к костру. Невесты встали ближе к огню, остальные образовали второй круг. Старухи забили в барабаны, и им в такт хлопками вторили старшие женщины, окружившие девушек. К звёздному небу полетело речитативом заклинание:
Огонь, помоги!
От беды убереги!
Пусть невеста в дом войдёт
И беды не принесёт!
Керри ощутила, как нечто невесомое и плотное окутывает поляну. От хлопков пространство на миг вздрагивало – словно огромная птица, топорщит и отряхивает перья.
Огонь, помогай!
Спесь и норов выжигай!
Чтобы лад несла в семью,
Уважала всю родню!
Девушки кружились у огня, их волосы высохли и пушистыми покрывалами спадали на спины и грудь. Огонь охватывал, ласкал обнажённые стройные фигурки.
Огонь, помогай!
Все хворобы выжигай!
Чтобы детушки пошли
От здоровой жены!
Создавалось ощущение, что жар проникает в людей, ползёт по поляне, очищая и создавая чистое, прозрачное пространство, не оставляя места злобе и лжи. И сами люди виделись чистыми и прозрачными, словно струи горного ручейка.
Огонь, помогай!
Духов злых отгоняй!
В очаге живи, пылай!
Дом от зла оберегай!
Керри зачарованно наблюдала за таинством обряда, творящим на глазах чудо. Иногда, чтобы не вылететь из сна, она переводила взгляд на тёмную массу прибрежных деревьев, высокое небо, манящее огоньками звезд, но снова возвращалась к восхитительному действу у костра.
Неожиданно, что-то выкрикивая, одна из старух встала. Музыка прекратилась и все повернулись к кустам орешника. Старуха, тыкая пальцем перед собой, выкрикивала:
– Гюфы! Гюфы!
Её лицо исказилось в гневной гримасе, волосы выбились из-под синего покрывала седыми пасмами. Сухая рука в широком рукаве угрожающе потрясала пальцем. На лицах остальных застыла растерянность, смешанная с испугом. Керри не сразу поняла, в чём дело.
– Они видят нас! – сказал Венгл.
Старухи поднялись. Угрожающе глухо и часто загремел барабан. Девушки сбились вместе тревожной стайкой. Женщины окружили их, словно желая закрыть от неведомой опасности.
– Тха! Гюф, тха! Тха! – выкрикивая, старухи двинулись к кустам, выбрасывая руки вперёд и тыча пальцами.
Невидимая волна ударила в грудь. У Керри закружилась голова, словно в знойном мареве, всё задрожало. Дыхание перехватило – и в следующий миг всё исчезло.
Открыв глаза на лихорадочном вздохе, Керри очнулась. Непроизвольно вскочила.
Предрассветное небо приобрело синеватый оттенок. Звёзды померкли, только царица ночи – Прено продолжала сиять своим золотистым диском, не спеша склоняясь к западу.
Рядом, на боку, скрючившись и подтянув ноги к груди, лежал Венгл. Его тело сотрясала мелкая дрожь. Керри, поспешив на помощь, принялась тормошить его за плечо. Проснувшись с глубоким, прерывистым вздохом, нолеан сел. На мгновение оба уставились друг на друга.
– Вот это погуляли, – выдавила звездана.
Оба рассмеялись. Было довольно промозгло. Венгл, накинув на плечи одеяло и приподняв край, кивком пригласил девушку. Звездана без колебаний нырнула под его руку. Завернувшись и прижавшись друг к другу, они посмеивались, вспоминая приключения необычного сна.
– А здорово нас эти старушонки выкинули.
– Как лисят из норы выкурили! – согласилась девушка.
– Могу представить, как они будут рассказывать об изгнании духов, коварно затаившихся в орешнике!
– Куда нас занесло? – поинтересовалась Керри.
– Не так уж и далеко. Это со стороны западного склона горы. Племя рыбаков живёт возле озера, образованного водами реки после обвала.
– Надо понимать, мы стали свидетелями свадебного обряда?
– Да, раз в году собирается молодёжь, чтобы составить пары. По легенде, их предок пришёл на берег этого озера и встретил гюфию вод. Она была прекрасна, а он силён и отважен. Они не могли не плениться друг другом. Поселившись на берегу, они прожили долгую жизнь, наслаждаясь счастьем любви. Их сыновья были удачливыми рыбаками, и за них охотно выдавали девушек соседних селений. Прекрасные дочери не знали отбоя от женихов, которые строили свои дома в этом же посёлке. Так крепло и росло племя. Прошло время; люди смертны, и рыбак умер, а гюфия вернулась в озеро. Но с тех пор она не оставляет своих потомков, заботливо наполняя озеро рыбой. В день, когда она встретилась со своим возлюбленным, омывшаяся в водах невеста наследует частичку силы гюфии вод, получает благословение на счастье в замужестве, а женихи доказывают, что достойны покровительства своего славного предка. Так и живет это благословенное любовью племя, ведущее род от гюфии и человека.
Венгл замолчал.
– Какая обворожительно прекрасная история, – тихо, словно в раздумье, прошептала Керри.
Венгл искоса посмотрел на звездану, она сидела с мечтательно остановившимся взглядом и едва уловимой улыбкой.
« Боги! – подумал нолеан. – И это звездана! Да что там, это волчица – страх и ужас поля боя, та, которой пугают детей?»
Горы громоздились, словно приближаясь и теснясь со всех сторон. Рядом тихонько шелестело прибоем озеро, укрытое, вместе с безлесной вершиной, уже сереющим покрывалом ночи. Сонно свистнула птаха и затихла, словно боясь нарушить сонное очарование последних мгновений предрассветной дрёмы.
– А знаешь, – задумчиво, тихо сказала Керри, – я почти уверена, что у тебя есть дети.
Венгл рассмеялся:
– Неплохо бы и мне об этом знать!
– Ты зря смеёшься. Я всё время о твоей истории думаю, так вот: она мне знакома. Я не знала её в подробностях, но знаю женщину, которая, вернувшись из своих поисков, родила детей-близнецов. Они росли с нами, все знали, что их отец нолеан, ищущий тропу и отмеченный благосклонностью Лавор.
– Что ты хочешь сказать? – Венгл не ожидал, но у него перехватило дыхание от воспоминаний, накатившихся бурной волной прибоя.
– Та, с которой ты встретился, решила, что дети, рождённые от родителей, идущих тропой, должны иметь особое благословение Богини. Если бы ты был звезданом, всё было бы иначе, а так судьба могла не дать второго шанса, и раз она свела вас, не знак ли это богов? Она очень жалела, что не может быть с тобой.
– Сомневаюсь. Я был для неё глупым мальчишкой.
– Неправда. Ты был немногим младше, а через несколько лет этой разницы совсем никто не заметил бы. Ты был тем редким мужчиной, который слышал шёпот духов, которого заметила богиня, который, как женщина, скользил на крыльях гюфий снов.
– Откуда тебе знать?
– Тонин говорила.
– Ты хочешь сказать...
– Ты отец, Венгл. У тебя дочь и сын.
Венгл испытывал смешанные чувства смятения, недоверия, растерянности и, вместе с тем, затаённой радости.
– И какие они? На кого похожи?
– Честно говоря, все считали, что на Тонин, отца-то никто не видел. Пока были маленькие, вместе жили, а когда подросли, Эйлур осталась, а Донгара Тонин увезла к родителям. Не потому, что любила меньше, просто такой обычай. Я росла без родителей, Тонин заменила мне мать, и я знаю, как она скучала о сыне, как говорила, как мчалась к нему при первой возможности. А при себе в посёлке не оставила, потому что хотела для него полной жизни со сверстниками.
– Но если он такой, как я?
– Не знаю, Венгл. Он старше меня. Эйлур я знала ближе, она действительно обладает особым даром, Тонин оказалась права.
– Значит, её зовут Тонин...
Венгл, усмехнувшись, отвернулся к озеру. Керри мгновенно ощутила изменения в его настроении: то ли обида, то ли уныние.
– Что случилось? – она тронула его за плечо.
Венгл весело улыбнулся, тряхнув головой как ни в чём ни бывало, но звездана ощутила наигранность и внутреннее напряжение.
– Пойдём, прогуляемся, здесь есть живописные уголки.
Он встал, подавая звездане руку.
– Бродить в предрассветном мраке не самое лучшее время, – выразила сомнение звездана. Венгл молча отошёл к озеру.
Кутаясь в одеяло, Керри подошла к нему.
Берег был низким и каменистым. Лёгкий ветерок гнал рябь по глади воды. Прохладный воздух, напоённый неведомым запахом, казался прозрачным. Жёсткие травы жались к земле, и по ним, под дыханием ветра, проходила волна.
– Венгл, – тихо позвала девушка, – что случилось?
– Ничего, – он снова изобразил беззаботность.
– Венгл, меня-то не надо обманывать. Я чувствую, ты же знаешь.
– Просто подумалось, – сдался нолеан, – что в жизни всё проще, чем мы себе придумываем.
Керри накинула ему на плечи край одеяла и взяла за руку. Какое-то время оба молчали.
– Тебе обидно, что тебя использовали?
– Я так не сказал, – нолеан смутился из-за точности выражения в словах своих смутных чувств.
– Не говори и не думай так о ней.
– Не думаю, понимаю: я был простым глупым мальчишкой – она права.
– А ты не прав. Пойми, мы живём по разным обычаям. Когда-то давно моему народу пришлось выживать. Первые просто спасали свою жизнь, борясь за свободу. Им пришлось стать сильными, слабые погибли. Боги живут в иных мирах, и им, по большей части, безразлично, что происходит с людьми. Лавор одна из немногих богов, не отвернувшаяся, услышавшая и протянувшая руку людям. Те, кого называют «волчицами», по сути, жрицы Лаворхяал. Все женщины проходят через её храм, получая знания, секреты боя. Большинство возвращаются домой, к обычной жизни. Самые способные, настойчивые и пытливые остаются при храмах. Их задача – передача знаний, сохранение законов и обычаев, а в случае необходимости – защита своей страны. Первые – принесли Лавор клятву благодарности и служения. С тех пор мы – жрицы Лавор. Она ведёт нас по тропе неизведанных тайн Вселенной. Те, первые, просто выживали, у них не было мысли о стране, это тоже промысел Лавор. Слабые погибли, сильные родили детей. Лавор, потребовав юношей какого то племени себе в жертву, отдала их нам. Когда родились сыновья, они уже не были просто пленниками или невольниками, но тогда и появились первые законы, закрепляющие право женщины. Только женщина-мать является полноправным членом племени и участвует в решении его судьбы – судьбы своих детей. Те, кого вы зовёте «волчицами», не могли связывать себя семьёй, в то же время каждая женщина должна исполнить свой долг – продлить род, дать жизнь. Поэтому жрицы избирают мужчину для священного обычая. Стать отцом ребёнка жрицы почётно. Иногда влюблённые юноши селятся рядом в посёлках в надежде завоевать внимание или быть рядом с избранницей. Отсюда среди нолеанов рождаются слухи о несчастных рабах и общих мужьях «волчиц». Тонин не хотела унизить или обидеть тебя. Она поступала как звездана.
– Надо полагать, меня осчастливили, а я не понял, – скептически заметил нолеан.
– Не понял. Можно подумать, ты был против или с отвращением вспоминаешь её? Тебя она вспоминала. Я была подростком, когда слышала разговор Тонин с подругой. Они думали, что ребёнок спит, а я видела большие, блестящие в свете светильника глаза, наполненные слезами, и слышала:
«Я не смею спорить с богами, и если так случилось, Богине виднее, значит, так надо. Наверное, Лавор не хочет терять меня как жрицу, потому что будь этот мальчишка не нолеан, он тот мужчина, ради которого я сошла бы с тропы. Но только тогда зачем эта встреча? Проверка на верность пути? Тогда я не выдержала её. Выполнение долга перед родом? Я рано или поздно исполнила бы его. Подарок гюфий любви? Зачем же они так жестоко, причиняют боль несбыточностью счастья?
Она не использовала тебя, Венгл; незаметно попавшись в сети Нуваба, боролась, но сдалась. Просто мы разные.
– Нет, не разные, – в печальной задумчивости сказал нолеан, а в тоне его почувствовалось примирение, мы просто живём по разным обычаям. Как ты думаешь: любовь вечна?
– Любовь – да.
– Ты с такой уверенностью говоришь, – усмехнулся нолеан. – Почему же тогда люди, пылающие этим чувством, со временем начинают тяготиться друг другом?
– Возможно, вечен костёр любви, но не всем удаётся поддерживать в себе его огонёк. Любовь как дерево: прорастает нежным стебельком, потом ветвится, цветёт и даёт плоды.
– Которые затем опадают, гниют...
– Венгл, откуда столько уныния? Семя плода даст новые всходы, а дерево живёт и даст их не один раз, если не оборвёшь цветы и не подрубишь корни. Любовь в нас прорастает, меняется, крепнет. Может, мы просто перестаём узнавать её, не видя хрупкого росточка?
– Ты довольно юна, а говоришь как умудрённая жизнью женщина.
– Во мне говорит женщина-жрица. Порой вовсе говорю не я, а через меня боги, гюфии, духи. Так и сейчас – почему-то я знаю: влюбленные не могут думать, что любовь не вечна, иначе это уже не любовь.
Венгл, повернувшись к Керри, взял её за плечи. Они смотрели друг другу в глаза.
– Звездана, пусть Лавор хранит тебя, – он нежно погладил её по волосам. – Пусть Нуваб будет благосклонен к тебе, девчонка, и если придёт тот, который будет готов на, пусть недолгое, счастье любви, готов идти с тобой хоть в твою стаю, хоть по тропе, хоть сидеть рядом у логова – не гони, не думай, что совершишь благое дело, якобы предупреждая его страдания. Дай ему право решать и не отказывай в счастье свободы поступков, иначе ты станешь противоречить тому, что сейчас говорила. Ты так красиво и пылко защищала любовь, что будет несправедливо, если ты не примешь её.

XI

Рассвет разгорался, трогая вершины гор сизой тенью, окрашивая горные снега в розоватый цвет, подсвечивая сиренью низ облаков. Гладь озера дышала тихим плеском едва заметных волн. Звёзды угасали, и только Прено продолжала сиять чуть поблекшим диском в светлеющем небе. Две фигуры стояли на берегу.
– Что ж, мне пора, – вздохнув, сказала звездана.
– Вздыхаешь, потому что нужно возвращаться – или по несбывшимся надеждам?
– Скорее первое. Здесь хорошо, всё пропитано особым, тихим покоем, а там...
Она задумчиво посмотрела на горы, теснящиеся сизыми громадами. Венгл не торопил её.
– Почему люди не могут жить мирно? – с усталостью в голосе спросила она. – Почему обязательно кто-то угрожает, унижает? Что мы сделали плохого?
– Вы живёте на хороших землях. Горы протянулись на большие пространства в сторону нолеанов, а вам достался равнинный южный теплый край.
– Но за горами на западе такие же земли.
– Так, но они заняты. Тем, кто севернее, легче собрать под знамёна «ищущих счастье» с кличем освободить земли, прости, от дикарей, чем ввязаться в распри со своими соседями. Надо признать, никто не ожидал, что победоносное шествие так бесславно закончится, а затем будет сметено нарастающей волной сопротивления.
– Венгл, не знаю почему, но тебе признаюсь, – Керри опустила голову и едва слышно сказала: – Я боюсь. Понимаю, что это плохо, но...
Она стояла как виноватый ребёнок, понурившись и опустив плечи. Венгл осторожно за подбородок поднял ей голову. Чёрные глаза печально смотрели на него, в то же время изнутри светился ровный огонёк решительности.
– Ты не боишься, – сказал нолеан, – по крайней мере, это не трусость. Ты человек – и человечность говорит в тебе. Это неплохо, – он привлёк девушку к себе и она, доверчиво склонив голову, уткнулась в его плечо. – Знаешь, если бы ты была моей спутницей, я был бы счастлив. Если бы ты была моей дочерью - я гордился бы тобой. Плохо, если тебя не пугает жестокость, если тебя не ужасает чужая боль. И это совсем не значит, что ты плохая защитница своего народа.
– Спасибо, Венгл. Как странно это слышать от нолеана.
– А как мне-то странно, – усмехнулся он, – говорить этакое противнику в лице прелестной девушки.
– Но ты знаешь, кто я и что могу.
– Тем отраднее слышать это от тебя. Если «волчица» не жаждет крови, я уверен – твой народ будет жить. Боги пошлют вам победу. Я видел отряды юных мальчишек и что оставляют они после себя. Их с детства, как вас, учат убивать, и делают они это умно и умело.
– Ты считаешь, мы не умны?
– В этом смысле – нет, и это не должно обижать тебя. Горе тому, кто встанет на путь воина-ума. В тебе говорит сердце, возможно потому, что ты женщина. Такой народ должен жить, он благословен богами и, если все звезданы такие, как ты, я искренне желаю вам победы, хоть я и нолеан и для меня странно и дико видеть женщину с оружием.
– Я не хотела бы встретить и не узнать тебя в бою.
Венгл, по-мальчишечьи заливисто засмеялся, задорно тряхнув своей копной волос.
– По правде сказать, я – тоже! Не волнуйся, звездана, это я тебе обещаю. Я не собираюсь в бой.
– Мы никогда не увидимся?
– Не знаю. Возможно, судьба и сведёт нас. Я часто бываю здесь, когда горы обласканы теплом Ноллы. Под шатром ночного неба словно паришь в тишине, и кажется, становишься ближе к богам, здесь я слушаю шёпот духов, проникая в тайны Трилиты. Береги себя, отважная звездана.
– Спасибо, Венгл, я не нашла озеро трёх источников и чашу, но я нашла друга, которым горжусь. Жаль, но мне действительно пора. Нужно спуститься в долину, чтобы с новым рассветом отправиться в путь.
– Я хочу сделать тебе подарок.
Венгл достал из своей дорожной котомки агатовую чашу и протянул девушке.
– Эта чаша сделана из того самого обломка, который я видел во сне, а потом нашёл на берегу реки. Через несколько лет я вернулся за ним и отнёс мастеру.
– Это слишком дорогой подарок, – смутилась звездана, – я не могу принять его. Эта чаша слишком много значит и должна принадлежать, скорее, твоим детям или их матери.
– Перестань, Керри! Ты принесла мне добрые вести, вернула в юность. Встреча с тобой дала мне новые знания. Я хочу, чтобы она принадлежала именно тебе. А если боги даруют мне встречу с детьми или Тонин, я был бы рад, если бы это оказалась она, поверь, у меня найдётся, что подарить, – Керри продолжала колебаться. – Кроме того, ты видела во сне эту чашу. Она – твоя. Ты хотела найти чашу Священного озера, отбрось условности, может, это она и есть? Когда будет трудно, налей в неё воды и посмотри в око. Оно глядит из глубин Трилиты, рождённое и наполненное первозданной мудростью Праматери. Спроси совета, медленно, смывая все мысли, выпей и в полном безмолвии жди ответа. Поверь, если не сразу, то в ближайшее время ты получишь подсказку или ответ, иногда самым неожиданным образом. Бери, Керри, она твоя, и я знаю: ты достойна её.
Керри осторожно взяла чашу, её руки невольно дрогнули. Ещё бы, ведь это была чаша из сна, сопровождающего её с самого детства! И хоть она не из Озера трёх источников, она не менее ценна.
– Да не волнуйся ты так! – засмеялся Венгл, заметив её смятение.
– А мне нечего тебе дать, – спохватилась звездана.
– Ты дала мне больше, чем думаешь, – успокоил её нолеан, но девушка не желала соглашаться.
– Нет, так не годится, – бережно, прижав одной рукой к груди чашу, другой она пошарила по карманам куртки и извлекла хрустальный шарик на кожаном шнурке. – Я понимаю, что он не нужен тебе – для погружения в мир снов и духов. Пусть он будет доброй памятью и оберегом от зла на твоем пути.
– Такой же был у неё.
Венгл, глядя с искренним восхищением, повесил его себе на шею.
– У нас у всех есть подобные, но этот мне подарила Тонин.
– Не важно. Мне хочется верить, что это тот самый. Спасибо.
– Давай не будем говорить «прощай», – предложила звездана, – хочется надеяться на встречу.
– Что ж, тогда до встречи, прекрасная гюфия гор! – игриво прищурился нолеан.
– До встречи, «горный» житель! – засмеялась девушка, вспоминая, как они встретились.
Они обнялись прощаясь. По одну сторону гор лежала страна Ноллы, по другую – Звёздная страна. Где-то там шла война, а они стояли на вершине горы, на берегу сине-серебристого озера, в котором отражалась трёхглавая, сверкающая снегами гора, на границе двух миров. Они стояли обнявшись, такие разные и похожие, друзья из двух враждующих народов